122 / 180
Несколько секунд Бахмуров стоял, как заворожен-
ный, потом бросился с протянутыми руками к Валентину.
— Товарищ командир... товарищ командир...—бормо
тал он радостно, тиская руки Александрову.
— Привет. Ну, как живёте?
— Попрежнему, товарищ командир.
Бахмуров д аже забыл, что приготовился итти умы-
ваться. Он сунул в карман мыло, которое держал в ру-
ках, и повернулся в барак вместе с Валентином.
— Как ваше здоровье? Летать можете?
— Отчего не мочь?—засмеялся Александров.—Я ведь
и полетать-то не успел. Сжёг самолёт, только и всего.
— И не грех: этим «яком» вы уничтожили три враже-
ских самолёта. Здоров остался—одно это чего стоит.—
На мгновение он умолк, а потом сообщил новость:—Ба-
рабошкин, вот, пропал...
— Барабошкин?—заволновался Валентин.—Когда?
— Уже шесть дней прошло.
С лица Александрова сошла веселая улыбка. Заме-
тив, что огорчил командира, замолчал и Бахмуров.
— Ну, иди, мойся,—сказал ему Александров, подходя
к своей койке.
Валентина окружили механики и лётчики. Все были
рады: вернулся товарищ, член их семьи. Ямутов, всегда
спокойный, кроткий, радовался как ребёнок. От избытка
чувств, этот канашский парень гладил его по спине, до-
стал портсигар и стал угощать папиросами.
— Кури, Валентин Ильич.
Койка была всё такой же, как десять дней назад. Ви
димо, никто на нее не садился и не ложился. Это было
в обычае полков фронтовой авиации, и обычай этот никто
не нарушал.
Валентин снял куртку, повесил её на гвоздь и сел на
свою койку, задумался.
Итак, он снова в своём полку, среди друзей. Скоро,
возможно, будет и самолёт. И тогда снова—задания, жар-
кие дела... Не хватает одного Барабошкина. Эх, парень...
«Нужно доложить капитану о прибытии»,—спохва-
тился он.
Валентин стянул с себя кое-где обгоревшую гимна-
стёрку, открыл дверцу тумбочки, чтобы достать другую,
и удивился: кто-то выстирал, выгладил и аккуратно сло-
жил его брюки и гимнастёрку.
118