55 / 201
— Да уж не зря, видать, и прозвище ему такое дали...
Шешле и есть. Так и норовит человека со авету сковырнуть ради
своей выгоды,—поддержал отца дед Иван, и мы все трое нето-
ропливо пошли в сторону деревни. Колено у меня начало болеть,
пуще прежнего, набухло, посинело. Дед Иван заметил, как я
припадаю на ушибленную ногу, и сжалился: посадил меня вер-
хом на лошадь. Вот мы уже вышли на березовую дорогу, еще
осталось перевалить небольшой пригорок—и мы дома.
Солнце перешло дневную границу и катится к закату. Вокруг
очень тихо, тепло, свежо. Кажется, будто природа умылась бла-
годатным грозовым дождем и отдыхает, как крестьянин после-
жаркой парной бани.
Мать встретила нас на крыльце.
— Чего вас мельник вызывал?—с надеждой и страхом взгля-
дывая на всех нас поочередно, опросила она.
Отец поведал ей о моих похождениях и, недовольно взгля-
нув на меня, проговорил убежденно:
— Дура она у нас, ей-богу, дура.
И вошел в избу.
Мать, увидев на моей голове рану и запекшуюся корку волос,,
заплакала и запричитала:
— Эх, голова садовая, сама себе побои ищешь. Зачем не
оказала мне ничего, горемыка ты моя?
— Скорее хотелось мальчишкой стать,—едва слышно про-
бормотала я.
— Мальчишкой... Вон, голову-то как окровавил,
злодей.
А колено-то, колено—смотреть страшно! Останешься вот хромой
калекой. Платье, вон, чернее грязи. Эх, горе ты мое!..
Мать вынесла из амбара чистое платье и, взяв меня за руку,
повела за собой.
— Айда в баню. Плаги нынче топила, как раз сейчас там
бабы моются.
Из бани, прилепившейся к склону оврага позади огорода,
доносились детокий плач и щелканье веников,
— Плаги!—громко окликнула хозяйку мать. — Девчонку
бы мою вымыть, а то вся, как поросенок, в грязи извозилась.
— Давай, давай, пусть заходит,—донеслось из бани.
Мать сняла с меня перепачканное платье и втолкнула в
баню. От горячего воздуха мне стало дурно, рана на голове
сильно засаднила, и я опустилась на пол. Но тетя Плаги тут же
принялась за меня: налила в деревянное корытце щелоку и
давай намывать мою голову. А я выть готова от боли, так палит
горячий щелок открытую рану. Но я терплю, сама виновата во
всем... Покончив с головой, тетя Плаги подтолкнула
меня
50