149 / 216
нутъся? А я подумала-подумала да и приехала, решила, что да
же если я тебе не нужна, так здесь обязательно садик есть, ра
бота найдется. Вот видишь, какие мы с тобой похожие, раз,
два — и готово! Что задумано, то и сделано. Ты-то помнишь, как
в кинотеатре ко мне приставал? А еще учитель...— ласково взъе
рошила она ему волосы.— Чего смеешься?
Распахнулась дверь, и с охапкой дров в руках вошла Елька.
Увидев ее, парень с девушкой замерли, точно их застигли на
месте преступления. Застыла на пороге и хозяйка, меньше всего
ожидавшая увидеть у постояльца гостью. Христина глянула на
Андрея, и они разом расхохотались.
— А у нас, оказывается, гостья,— свалив дрова у печки и
вытерев руки фартуком, подошла поздороваться хозяйка.— А ты
Христина, верно?
Девушка поднялась, смущенно кивнула головой.
— Ждем, ждем давно... Наконец-то решилась, молодец...
— А вы тетя Елька, да? — Христина обеими руками пожала
ладонь хозяйки.
— Елька, Елька я,— с любопытством и деревенским просто
душием оглядывая зардевшуюся Христину, подтвердила женщи
на,— Вот и в наш дом праздник пожаловал. Андрей, чего стол
бом стоишь? Гостья-то ехала долго, проголодалась небось. И не
сообщила о приезде. Сюрприз, значит? А я-то в огороде копа
юсь, не знаю ничего.— Елька ловко убирала со стола, смахивала
с клеенки крошки.— Вот сейчас блинов напечем... Я скоро... Се
годня картошку посадили — радость, а гость в доме — двойная
радость.
У Ельки словно крылья выросли. Как будто не наработалась
она за день в огороде,— носилась по дому, собирала на стол,
готовила ужин. И на душе у нее было светло, словно это ее дети
начинали новую счастливую жизнь, а она, их мать, радовалась
их счастью...
10
Так и сяк думал дед Мигусь, думал и, кажется,
наконец, придумал... «Ох и попотчую я тебя перченым супом,
сваренным на полынном настое, дед Иван,— усмехнулся он в усы.—
Посмотреть на него, так вроде все перед ним виноваты. Будто
ребенок ему чужой, не придет даже внука проведать... Ну, на
дочку обиду затаил, так ко мне приди, спроси, как, мол, там мои
живут... Здоровы ли? Так нет, гордость не позволяет. Ну погоди,
Иван Гаврилович, попляшешь у меня, как карась на сковород
ке! Уж придется тебе спесь стариковскую сбить. У-у, кочерыжка
старая!» — ворчал дед Мигусь и опять усмехался.
К вечеру, когда загнали стадо, он вышел на улицу, сел на
лавочку у забора и стал поджидать Ивана Гавриловича. По при
вычке, чтоб быстрее время летело, запыхтел трубкой.
Способ, которым решил дед Мигусь проучить и образумить
Нининого отца, был до чрезвычайности прост и верен, как ясный
10. Хведер Агивер.
145