153 / 216
ожег его сердитым взглядом.— Где дети-то все твои? Разлете
лись по свету? А кто виноват? Ты сам. Ты их расшугал всех.
Вот и младшая сбежит, попомни мои слова. Потому что не лю
бишь ты своих детей, Иван! «Пусть приходит дочка...» Одолже
ние ей великое сделал! А она и без тебя не пропадет: работает,
есть-пить найдется что. Да из дома я ее не гоню. Нет, Иван! Ты
сам должен ее домой увести. Даже если она противиться станет.
Она же сына родила, внука тебе подарила! Э-эх, да я маленько
го Витюка больше, чем ты, родной дед, люблю. А как заорет он,
ну, мужик! Наших, сармышских кровей! — старик довольно улыб
нулся, поднявшись, подхватил Ивана Гавриловича под руку.—
Хватит, Иван, ^ругаться. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Пойдем лучше посидим. Нина небось уже ужин сварила. И в бу
фете что-нибудь найдется для такого случая...
Услышав в сенях их голоса, Нина соскочила с постели, где
прилегла, укачивая сына, положила его в люльку, кинулась к
печке. Когда отец вошел в избу, у нее загорелось, огнем полых
нуло лицо. Нина схватила кружку, зачерпнула воды из ведра и
выпила залпом.
— Нинук,— окликнул ее дед Мигусь.— Гость у нас. Накры
вай на стол, дочка.
Нина засуетилась, забегала по комнате. Достала из печи
жаркое, нарезала хлеб, принесла и бутылку водки.
— А ну, где он, наш богатырь? — Иван Гаврилович поднял
занавеску над люлькой, наклонился к ребенку.— У-у, какой боль
шой стал! Спит себе! — Он обернулся к дочери: — Ну и задаст
он мне жару, когда вырастет. Скажет: «Ты, дед, выгнал меня,
а теперь тебя корми?» Эх, жизнь!..— Иван Гаврилович отошел от
люльки, сел за стол.— Дочка...— нерешительно, что было на него
совсем непохоже, сказал отец.— Говорят, ты в суд решила пода
вать? На отца родного? Или сердца у тебя нет? Стыдно же...
— А дочку с ребенком из дома выгнать зимой, в холод, не
стыдно было? — поддел дед Мигусь, разливая водку.
— Да не выгонял я...— Нахмурился Иван Гаврилович.— Ну,
сказал что-то под горячую руку. Нина, не надо бы по судам бе
гать...— Он чокнулся с дедом, выпил водку, откусил корочку
хлеба.
Нина подошла к завозившемуся в люльке ребенку. Накло
нилась, пряча слезы на глазах...
— Значит так, Нинук... Завтра же пришлю мать с сестрен
кой. Пусть помогут тебе собраться. И пора домой. Чего деду тут
мешать.
Он поднес было к губам вторую рюмку, но выпить не успел...
От резкого удара распахнулась дверь, и в дом, как фурия,
ворвалась Хвечис. За нею маячил Мигулай.
— Ха! — закричала Хвечис прямо с порога, уперев руки в
бока.— Собрались! Водку пьют, гуляют! Не-ет, рано вы гулять
начали! Бессовестные! Ухватили чужие дровишки и радуетесь?
— Ата-та-та! — сердито прервал нежданную гостыо дед Ми
гусь. - Бесстыжая! Или ты уже все чувашские обычаи забыла?
149