151 / 216
еще машину полешек. А у нас этих дров на пять лет хватит.
Весь сарай забит. Ну вот я и привез вам. Теперь тебе, дед, ни
какой мороз не страшен. Топи печь, не жалей!
— Нда-а...— неопределенно протянул старик.— Мало того,
что ты сам ошиваешься вокруг моего дома, так теперь решил
еще и мать свою со мной рассорить. Эй, парень, вези-ка свой го
стинец обратно. Да пусаъ эти дрова хоть сто лет здесь лежат, я и
пальцем до них не дотронусь. И раньше никого о помощи не про
сил, и теперь кланяться не стану. Давай, грузи свои дрова об
ратно да дуй домой!
Виталий кинул в кучу последнее полено, спрыгнул на землю,
стал отряхиваться от пыли.
— «Дуй домой!» — передразнил он старика,— Я к ним по-добро
му, от всей души, можно сказать, а он еще фордыбачится. Какое
тебе дело до моей матери? Не на ее деньги купил, на свои. Д у
маешь, я мальчишка? Мой же ребенок здесь живет. Может,
мерзнет. И Нина,— он почесал затылок,— Кажется, жена...
— Ага! — вскинулся петухом старик,— Вспомнил, значит, о
них, голубок?! Пошатался с улицы на улицу, как кобель парши
вый, а теперь вспомнил: ребенок мой, жена... А сколько она слез
из-за тебя пролила, небось забыл? Сукин ты сын, растудыть
твою в качель... Жену, вишь, нашел, сыночка... Огрел бы я тебя
по хребтине вот этой клюкой! — вскинул дед свою палку.
— Погоди, дед Мигусь. Ну, будь человеком, не шуми на всю
улицу. Слышно, наверное, по всей деревне. Погоди-ка...
Подав грузовик назад, он выпрыгнул, поднял борта машины.
Отряхивая с рук пыль, сказал доверительно:
— Скоро, дед, в армию ухожу... Надо, значит, жизнь нала
дить.
— Э-э! — пренебрежительно махнул дед Мигусь,— Слышал
уже не раз, старая песня.
— Нет, старик, на этот раз верное дело. Железно! Вот уви
дишь. Больше никто смеяться не будет над Кочергиным! Эх, дед
Мигусь, не ругайся, а лучше пива навари. Да сыграем мы с Ни
ной веселую свадьбу! А что? Не жить же ей с ребенком ни женой,
ни невестой. А то, может, ты ее себе в хозяйки святаешь? — хо
хотнул парень.— Гляди-и, не посмотрю, что старый...
— Тьфу, черт! — плюнул дед Мигусь в сердцах,— Балабол
проклятый! Несет невесть что! Вот вытяну палкой! — опять за
махнулся он на Виталия.
— Кхы-кхым!..— раздалось у них за спиной.
Они разом обернулись на кашель назаметно подошедшего
Ивана Гавриловича.
— Кхым-м! Бог в помощь, люди добрые. Мимо шел, вижу —
дров кто-то привез, слышу — шумят... Вот и завернул...— нето
ропливо объяснил Петелкин, пряча от старика глаза.— Березо
вые дрова-то,— поддел он полено ногой,— Что надо! Дорого не
бось заплатил, дед Мигусь?
Виталий, не вступая в разговор, смекнул, что ему лучше
10*
147