150 / 216
день. Нина, живущая у деда Мигуся, мыкавшаяся с ребенком
по чужим углам, решилась подать в суд, чтоб разделить отцово
имущество, ведь и сама больше двух лет работала, да и нельзя
же просто так, в чем стоит, выгнать человека из дома. И ей по
закону хоть что-то причитается, а Иван Гаврилович живет не ска
зать, чтоб очень бедно. Весть эта, конечно, дошла уже до ушей Ива
на Гавриловича, полетела по деревне. Вот когда запрыгает Пе-
телкин, будто на головешку жаркую сел.., Работящий-то он му
жик, этого не отнимешь, но и скаредности в нем хоть отбавляй.
Уж он непременно прибежит к дочке, будет убеждать ее отка
заться от своей затеи.
Нина ни в какую не соглашалась на «стратегический план»
деда Мигуся, но старик не послушался ее: одному шепнул «но
вость», другому... А Нину успокоил: «Не хочу зла тебе, хочу как
лучше. Я же вижу, как ты по дому скучаешь. Так неужели бу
дешь все время мыкаться? Пора помириться. Пусть отец при
дет, на внука посмотрит. Подумаешь, обиделся старый! — погла
живая бороду, убеждал он молодую женщину.— А ты, Нинук,
не думай... Я к вам с Витюком привык, как к своим детям.
Сколько надо, столько и живи. Мне только в радость. Хоть бы и
совсем осталась. Мне, сама видишь, без хозяйки тоже не слад
ко. Так что не обижайся на старика. А с отцом-матерью в рас-
соре жить негоже».
Дед Мигусь сделал свое дело и теперь ожидал результатов.
Он сказал кому надо, что завтра Нина понесет заявление в суд,
значит, как раз сегодня и надо ждать Ивана Гавриловича. Уж
он-то прослышал о том, что его ожидает... Днем-то прийти по
стесняется, а вот к вечеру — в самый раз.
Дед попыхивал трубочкой, усмехался в усы. Тихо, спокойно
было в деревне, а на душе старика — тревожно: как-то все обер
нется...
После вечерней дойки Нина возилась в доме, готовила ужин.
А дед Мигусь наблюдал... С верхней улицы, поднимая пыль, при
ближалась груженая машина, но он и не предполагал, что она
завернет к ним. А когда грузовик подъехал к дому и начал пя
титься к воротам, старик удивленно поднялся, чтобы узнать, в
чем дело.
Из кабины выпрыгнул Виталий, опустил борта машины, и на
землю, гулко стуча, посыпались дрова. Когда поток иссяк, па
рень ловко поднялся в кузов и стал сбрасывать остатки.
— Дед! Посторонись! — озорно крикнул шофер.— А то заши
бу ненароком! Ну, старик, радуйся, сами к тебе дровишки при
ехали! Смотри, какие сухие, березовые. Прогреешь старые кости.
Ха-ха-ха!
Дед Мигусь вынул трубку изо рта, потыкал своей суковатой
палкой в поленья.
— Опять озоруешь, парень? Ты часом не перепутал отцов
дом с моим?
— Не боись, дед! — весело ответил Виталий.— Я пока в сво
ем уме. Матери в голову взбрело: привези да привези, говорит,
146