147 / 216
— Не отпускай, не отпускай мейя, пожалуйста,— жалобно
Попросила Христина.— Нели ты решил. Если мы решили...-—по
правилась она.— Надо все рассказать тебе.— Лицо ее стало за
думчивым, затуманилось.— Я долго боролась с собой, ты сам
знаешь. Да, ты прав, была у меня тайна, которую я не хотела
тебе открывать...— Она словно разматывала клубок воспомина
ний. Отстранившись от парня, откинулась на спинку дивана, при
крыла глаза.— Мы познакомились с Володей в педучилище. По
знакомились и полюбили друг друга. Совсем ведь были моло
дые. Но Володя всего полгода проучился: мать у него в деревне
слегла, ногу поломала, потом осложнения начались, вот он и
вернулся помогать. Один у нее был. Да он и не жалел, что учи
лище пришлось бросить, потому что с детства мечтал стать во
енным. «А не приехал в Канаш и не встретил бы тебя, Христи
на»,— говорил он потом не один раз. Ну, а через два года он
закончил десятилетку и поступил в военное училище, как хотел.
Мать к тому времени подлечилась и отпустила сына, уж очень
он рвался к своей цели. Мы переписывались, изредка виделись
на каникулах, конечно. Решили, что поженимся, когда он закон
чит училище. Да, не судьба, видно, была.— Глаза Христины
опять налились слезами, она вытирала их платочком, кусала по
бледневшие губы. Вспоминать ей было тяжело, безрадостно.
Андрей слушал ее, не перебивая, сцепив перед собой руки и
глядя куда-то вдаль, в окно.
— Володя приезжал домой. На каникулы, И в последний год
приехал с матерью повидаться. Я к ним приезжала как домой,
потому что мы были с ним... Ну, как жених с невестой, что ли.
Раньше хорошо говорили: просватаны, а теперь девушке и в не
вестах погулять не приходится. Ну не о том я,— спохватилась
Христина.— И с матерью его я поладила, славная женщина, я
по ней даже скучала, когда долго не видались. Ну вот, приехал
Володя, и пошли мы купаться. В июле это было. Володя влез
на развесистую иву, которая росла прямо над речкой, и собирал
ся прыгнуть оттуда. А я, как чувствовала неладное, говорю ему:
«Не надо, не прыгай! А вдруг там коряги...» Он засмеялся так
беспечно: «Да что я, свою речку не знаю? Что там может
быть?» — Христина прижала платок к губам, подавила плач, но
по щекам ее текли и текли слезы.— И прыгнул, и нырнул...— Гор
ло ей перехватило, она отчаянно замотала головой, как будто
снова воочыо увидела эту картину.— Вот и прыгнул! А когда
вынырнул, я как закричу-у!.. Весь в крови: и лицо, и плечи...
Упал на берег и молчит...— Она закрыла лицо руками, точно пы
талась спрятаться от страшного видения.— Потом больница...
Он ударился головой о старую борону... Через семь дней похоро
нили мы Володю...— Руки ее бессильно упали на колени,— А те
перь вот и матери его не стало,— глухо сказала она, уставившись
взглядом в никуда.— Умерла в начале марта. Я на похоронах
была как раз, когда ты приезжал и меня не застал. Она мне все
время говорила: «Доченька, с мертвым в могилу не ляжешь. Не
суждено мне было назвать тебя невестушкой... А ты живи, най
143