147 / 201
не .понимаете вы в русских песнях!—пьяно кричит Виноградов,
раскачиваясь на толстых коротких ногах.—И ни одной чуваш-
ской песни он не играет и не будет!
— Да неужто 'граммофон будет играть непутевую чуваш-
скую песню?—поддерживает его Шешле.
— Сам-то ты тоже вроде из чуваш,—вдруг раздается из
толпы голос.
Виноградов, выпучив и без того страшные от вина глаза,
с поднятыми кулаками ринулся в толпу.
— Кто это сказал, кто? Арестую! В тюрьме сгною! Кто
посмел слово против нас молвить, а? Смотр,ите у меня!..
Устав от собственного крика, он умолк и, шатаясь, пошел
к лошади, что стояла под седлом, привязанная к ветле. Шешле
помог дьяку взобраться в седло, и тот, лихо ударив лошадь по
бокам, рванул поводья. Шешле вернулся к помольщикам.
— И что это Виноградов-Мемме чуваш больно хает?—спро-
сил у мельника один из мужиков.
Пьяный Шешле начал хорохориться, точно воробей.
— И правильно делает. Чувашии он, что, по-твоему, человек?
Богатому человеку стыдно быть чувашином, понял? Я вот от
батюшки слышал, в газете, говорят, было написано про это.
Царь наш будто пожелал увидеть и услышать танцы и песни
всех народов, что в России проживают. Ну и созвали в Питер
мастеров на это дело. Так вот, едва услышал царь чувашскую
песню, поднял гневно руку и повелел гнать со двора наших пев-
цов. Вот в какой чести он, твой чувашин! Плевать на него и то
не хотят знатные люди!
Все молчали, только кто-то громко кашлянул.
— Ну и что же. Свои песни, пляски нам по душе, а что в
Питере их не признали, не беда,—снова послышался тот же
голос.
— «Не беда»! Еще какая беда!—огрызнулся Шешле.—Я вот
стыжусь того, что сам чувашин. Поеду в Казань Г1ли еще куда,
так никогда не называюсь чувашином: стыдно. Навоз, кострика
они, чуваши, вот кто...
— Ну, ты говори, да не заговаривайся!—предупредил бога-
тея чей-то густой голос. Но Шешле сделал вид, что ничего не
слышал, и продолжал свое:
— И все-таки среди чуваш есть выскочки, они себя ух как
высоко ценят! Грамоте детей обучают, дочь свою в майры хотят
вывести... Ха-ха-ха! Вон, Метри Ларионов, дочь свою в школу
нынче пустил. А чего ей в школе делать, ведь она дура дурой,
да бешеная вдобавок: моему сыну нос в кровь разбила. Ну, ни-
чего, батюшке я об этом доложил, он тут же решил: «Больше
142