129 / 201
А мать, все еще не веря в благополучный исход, подробно
выспрашивала деда:
— И когда же он домой-то вернется?
— Сказал: сразу после суда обоих отпустят, вместе с дедом
Иваном. А остальных в Симбирск переправят, а там—в Сибирь...
— А суд скоро ли?
— Думаю, тянуть не станут. Только глядите, никому ни сло-
ва, что мед я свез в Козловку... Это больше всех тебя касается,
малявка,—посмотрел дед в мою сторону и погрозил крючкова-
тым пальцем.
Слова деда меня задели, но было не до обиды: радость, что
скоро вернется отец, заполнила меня всю без остатка. Напевая,
я снова взялась за веник и начисто вымела все полы.
Прошла неделя, другая. От отца никаких известий. Я каж-
дый день бегаю на дорогу, по которой должен вернуться отец.
Но его нет и нет...
Вот и сегодня мы с Анук играем возле нашего дома в куклы,
а я то и дело поглядываю за околицу: не покажется ли отец?
И
все-таки я его прокараулила: подняла голову, а он идет по
нижней улице, а не по полевой дороге. Вскрикнув от радости,
я понеслась в дом, а сама кричу, кричу во весь голос:
— Папа вернулся! Папа пришел!..
Мать, сестра и брат, бросив свои дела, выбежали за ворота.
Я, опередив всех, уже шла рядом с отцом. Он глядел на меня
влажными глазами и гладил по спине. Шел он очень тихо, хотя
и старался не подавать виду, что выбился из сил.
Как только вошли во двор, отец сразу повалился на разост-
ланный у амбара азям, вытянул уставшие ноги. Лицо его как-то
•очень заострилось и стало желтого цвета, полова почти вся
побелела, губы обметаны.
Мы молча топчемся возле него. Мать и Альдик поминутно
прикладывают к глазам платки, а брат, стараясь одержать сле-
зы, сурово хмурит брови.
В это время ,во двор вошла тетя Улля.
— Радость у вас большая. Здравствуй, Метри, с возвраще-
нием тебя. А где ходит моя радость, иль и не отпущено ее на
мою долю?—сквозь слезы проговорила старая женщина.
— Ничего, тетя Улля, будет и для тебя скоро радость,—•
успокоил ее отец. Потом с трудом поднялся, присел.—Жив-здо-
ров Степан твой. Думаю, и его скоро отпустят.
Вскоре пришли дед с бабушкой, узнали, что вернулся отец.
Бабушка принесла горшок кислого молока, полкаравая белого
хлеба. Отец, сильно изголодавшийся, жадно принялся за еду.
Я ходила, как в сладком полусне, а сестра с братом вечером
124