88 / 196
рит о верёвке. Или, обязанный этой самой верёвке быстрым исхо-
дом, упрекает её - разумеется, на том свете - в том, что она
была неважно намылена.
В финале "Сталкера" девочка-калека - а точнее сказать, её
устами, устами младенца (ибо она - лишь орудие, лишь навигаци-
онный прибор, своего рода локатор) - ставит под знак вопроса
(ставится под вопрос) традиционную христианскую мораль с её
псевдоразличением добра и зла. Она произносит стихотворение
Тютчева т а к , совершая при этом (или перед, или после, не
суть; важна смысловая синхронность) т а к о е , что чувство
предначертанного сострадания сменяется чуть ли не противополож-
ностью, а мысль от "одной детской слезинки в фундаменте всеоб-
щего счастья" - плюс хиреющий ицдустриальн й пейзаж в окне,
плюс железнодорожный, немедленно ассоциируемый с родительской
истерикой, нарастающий - торжествующий - грохот, - рикошетиру-
ет в . . .
Если не станете как дети малые, то не войдёте в Царствие
Комнаты? Ребёнок - жертва, ребёнок, проливающий слёзы по отня-
той игрушке, даже Сталкер, оплакивающий "отнятую" Зону и несо-
вершившееся чудо (а он, что же он сам-то не приставил своей
Мартышке новые ножки? - гениальный кадр, под занавес, торс де-
вочки, неслучайная ноша, устрашающий фон), - они законно умиль-
ны. Но тот же ребёнок, только мучающий с компанией сверстников
кошку в подвале - беременную кошку, орущую так, т а к орущую!
Блаженны верующие - ибо они утешатся, - что дитя "от природы -
сосуд любви я добра". Добро, как и зло, суть оценка, аргумент
пост фактум в пользу рефлексии. Следовать чувству, как требует
догма, - абсурдно, так как в чувстве нет никакого понятия о
Добре и Зле. Поэтому дитя - ни то, ни другое, а просто - чело-
век до-разумный. Ему нужно объяснять, что делать следует, а что
нет, и - почему... "папа, в начале было Слово?".
А теперь представьте, что наша героиня оказалась в Комнате.
Увольте, но по мне лучше Писатель (Учёный: а по-моему,
ты - говно!), собирающий "компромат" на читателя, такой, в худ-
шем случае, спалит свой писательский особняк; лучше Учёный (Пи-
сатель; а по-моему, ты - говно!) с игрушечной бомбой и жалкой
попыткой провокации. Эти двое рядом с маленьким телепатом -
Сталкером в юбке - сущие агнцы, сама невинность. Ведь стаканчи-
ки от нечего делать кокать - чистые, а грязненький приглянулся -
87