138 / 201
А Катя хлопочет, как взрослая, около печки: занесла щепок,
развела огонь и подвесила чайник с водой.
Мать все плачет и плачет, говорит что-то по-русски Кате и
таким печальным голосом, что я сама чуть было не заревела
зместе с ней.
Вот вскипел чайник. Катя достала из стола полкаравая хле-
ба, отрезала несколько кусков, и мы .начали пить чай без сахара.
Мать понемногу успокоилась, опросила меня еще раз:
— Может, ты еще что-нибудь нам расскажешь про папу?
— Я все рассказала. Вспомню еще что — сразу прибегу.
Катя проводила меня до самого родника.
На следующий день я опять собралась было навестить новую
подружку, но мать взяла меня с собой в поле. Пока не сжали
нашу маленькую полоску ржи, гак и не сумела повидаться
с Катей. И только когда мы обмолотили семенную рожь,—а за-
кончили мы эту работу к обеду,—я навестила моих русских
друзей.
— Ты почему так долго не приходила? Я ждала тебя,—ра-
достно встретила меня Катя. Я сказала, что была в поле. Катя
понимающе взглянула на меня синими, точь-в-точь как у мате-
ри, глазами.
Мать сидела у окна и что-то шила.
— Сумку мне шьет, скоро в школу,—заметив, что я смотрю
«а рукоделие матери, объяснила Катя.
— А ты хочешь идти в школу?—опросила меня Катина мама.
— Хочу... У меня и книга есть.
— А читать умеешь?
— Не-ет, не умею. Книга-то русская.
— Ну и что же? Разве ты не хочешь научиться по-русски?
— Очень хочу...
— Вот и хорошо, пойдешь в школу и научишься.
— А когда нужно идти?—опросила я на всякий случай.
— Еще не скоро. После Покрова через день. Ты, Марфуша
•(меня еще в жизни никто не называл так, но мне очень по-
нравилось!), если пойдешь в школу, сядь рядом с Катей, хо-
рошо?
— Хорошо.
— Слушайте внимательно все, что будет говорить учитель-
ница.
— Ладно.
Мы допоздна играли с Катей в их небольшом уютном дво-
рике. Перестирали все платья с кукол, развесили их на плетне,
высушили, нарядили снова.
Домой я вернулась затемно.
133