Previous Page  121 / 201 Next Page
Information
Show Menu
Previous Page 121 / 201 Next Page
Page Background

Брат молчит, насупившись, потом успокаивает мать:

— Ладно, анне, 'будь по-твоему. Й е пойду никуда пока.

— Ну вот и славно,—просветлела

мать. — Иди, вон, по-

хлебку поешь, а то остынет.

А меня тоже, как и брата, так и тянет к отцу. Я вышла на

улицу и уселась с той стороны дома, откуда видна была кара-

улка. Ко мне подошел Семук. Палку он спрятал за спину —

это значит, он не прочь поиграть со мной мирно.

— Пойдем за глиной обегаем,—предлагает он.

— Не хочется что-то,—говорю я.

— Ну давай в шланцы * поиграем.

— Тоже не хочу.

Семук садится рядом со мной, видимо, понимает мое настро-

ение и пытается отвлечь от тяжелых мыслей.

— Вон, видишь, белый пароход? Мой отец тоже на таком

работает. И меня, к ак вырасту, с собой возьмет.

— А что он делает на этом пароходе?—с любопытством

спрашиваю я.

— Полы подметает, моет. Недавно мать к нему ездила.

Гостинцев привезла — уйму: два ломтя калача, сушеную рыбу...

Сам не подозревая, Семук рассказами об отце еще больше

расстроил меня.

А день уже на исходе. Тень от нашего дома перешагнула

через всю улицу и упала на противоположный дом. Зеленые

ивы в лучах заходящего солнца кажутся багровыми.

Я вдруг ощутила, что ужасно хочу есть. Вошла в лась, нико-

го нет. Отрезала ломоть хлеба и с аппетитом стала уплетать.

Но вот опять вспомнила томящихся в караулке отца и деда

Ивана, и есть сразу расхотелось.

«Неужели никак нельзя проникнуть в эту караулку? Хоть

бы дырка какая была, можно было бы им хлеба просунуть»,—

раздумываю я. А что, если?..

И вот я уже у караулки. С полевой стороны ее, я знаю, очень

много мышиных ходов. Немного подкопать, и под нижним вен-

цом образуется отверстие, а сквозь него можно просунуть хлеб!

Земля здесь мягкая, и я легко отгребаю ее прямо руками....

— Папа,—тихонько зову отца. В ответ ни звука. Зову по-

громче, одновременно легонько стучу палкой по бревну. В из-

бенке как будто завозились.

— Кто там?—приглушенным голосом отозвался дед Иван.

— Я, Мархва... Хлеба вам принесла, хочу вот сквозь дырку

протиснуть...

— Не сейчас, дочка, позднее, ночью,—'слышится полушепот

* В кости.

116