64 / 216
Много передумал Андрей Васильевич, пока добирался из
школы домой. А на кзартире, которую он снимал у тети Ельки,
его ждало письмо от Христины.
Учитель быстренько сполоснул руки, вынул из печи чугунок,
где томилось жаркое, и, только сев за стол, стал читать долго
жданное письмо...
...Нет, случались у них и размолвки, и глупые ссоры, но все
это было ерундой... А главное — было взаимопонимание, ожи
дание встреч, боязнь потерять друг друга.
Так что же, что случилось с его Христиной? Почему вдруг
написала такое письмо? Хоть и заявляет, что у нее нет нико
го, но, может, все же вскружил ей кто-то голову? Хотя что он
такое говорит? Разве Христина такая? Но почему тогда она ре
шила, что им надо забыть друг друга? Ведь они решили, что
скоро будут вместе...
Андрей Васильевич сидел за столом, подперев голову кула
ком и устремив глаза в невидимую пустоту, весь ушедший в
воспоминания...
На улице послышались топот, весёлый смех,— школьники воз
вращались из школы домой.
«Вот еще одна неприятность,— выглянув в окно и увидев
шумную ватагу ребят, вспомнил учитель.— Надо сходить к
Августине Никоновой».
После того вечера «сватовства», который устроил Виталий
Кочергин, поползли по селу всякие слухи... А Дина уже третий
день глаз в школу не кажет. Стыдится, наверное. Конечно, осла
вил, дурак, девушку на все село. Любовь у него, видите ли...
Ну, любовь, так жди, дай хоть школу девчонке закончить. Так
нет же — выставил на посмешище... Нет, придется, видно, идти к Ав
густине,— поговорить, убедить, что все это сущая ерунда, чтоб
не обращала внимания на сплетни. Э-эх, кто бы его самого под
бодрил, утешил... Вон что удумала Христина...
Андрей Васильевич тяжело поднялся из-за стола, поправил
сдвинутую скатерть. Нетронутое жаркое поставил в печку, при
крыл крышкой. Мимоходом глянул на себя в зеркало, причесал
волосы. Где же галстук? Только что снял... Ага, вот он...
Накинув пальто, он отправился к своей ученице. Письмо Хрис
тины спрятал во внутренний карман пиджака, словно это холод
ное, «чужое» письмо могло согреть его сердце.
Когда Андрей Васильевич вошел к Никоновым во двор, Ав
густина кормила кур. Сидя на крыльце, она сыпала из чашки
горстями пшеницу, и куры, не поднимая головы, дробно клева
ли крупные золотистые зерна. Дина о чем-то глубоко задума
лась, руки ее действовали машинально, и потому она не сразу
заметила вошедшего во двор Андрея Васильевича. А когда он
окликнул ее, испуганно ойкнула, вскочила и покраснела. Чашка
в се руках накренилась, и оставшееся зерно потекло струйкой на
голову самой смелой курицы, что ближе подошла к хозяйке. Ку
рица от неожиданности громко закудахтала и бросилась прочь,
разогнав и всех остальных.
60