67 / 180
Сталин пригласил меня сесть рядом с собой и сел сам.
Он расспросил об оперировании
Юсупова, раненого
в сердце, о том, как я вылечил его.
— Первая операция у вас прошла
удачно,—сказал
он.—Теперь не прекращайте исследований, совершен-
ствуйтесь и учите других.
.
После этого Верховный Главнокомандующий расспро-
сил меня о семье. Ему известно и то, что Саша погиб.
Это совсем взволновало меня: вероятно, у меня на глаза
навернулись слезы.
— Не теряйте мужества, Иван Демидович,—сказал
Сталин.—Враг силён, мы должны быть в несколько раз
сильнее его — иначе нельзя победить. Будьте твёрдым.
Нет, мне не хочется падать духом, хочу быть твёрдым.
Слова Сталина вселили в меня бодрость,—не забуду их
во век. Они мне придадут смелость, мужество, силу в ра-
боте и на линии огня...
Сегодня вечером выезжаю в Сталинград. Тяжело ра-
неные солдаты и командиры — не то что в госпиталь,
но и в санбат не всегда прибывают живыми. Я хочу опе-
рировать сразу же, как только раненых выносят из боя—
и сам научусь многому, и других научу.
В Сталинграде сейчас идут решительные бои. Побыст-
рее бы туда!»
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
1
Дождь, начавшийся вечером, шёл весь следующий
день. Аэродром весь размок, размяк. Он не мог ни прини-
мать, ни отправлять самолёты.
К полудню Гаврилова вызвали в штаб армии.
Он полетел на «По-2». «Кукурузник» долго бежал по
лужам и, только добежав до края аэродрома, оторвался,
наконец, от земли, превращённой в кисель, и по невиди-
мым ступенькам воздушной лестницы стал взбираться
ввысь. Затем, сделав круг над аэродромом, он полетел на
восток.
Александров—сегодня он дежурный по аэродрому —
следил за ним до тех пор, пока тот ни скрылся с глаз.
А когда «кукурузник» исчез в дождевом тумане, он пошёл
к палатке.
63