14 / 180
Последний вечер... Неужели этот вечер был послед-
ним? Куда девались слова, которые он приготовил, что-
бы сказать Соне? Как мечтал он сказать ей, что любит
её, что будет любить всю жизнь... Но Валентин не был
в состоянии превозмочь внезапную робость, язык не по-
виновался ему. Всю последнюю ночь до утренней зари
просидели они в привокзальном садике. Перед прихо-
дом поезда Валентин, неловко коснувшись горячих сони-
ных губ, вдруг растерялся, разжал объятия и, словно
бы совершив непоправимый проступок, низко опустил
голову. Соня молчала. Сердце её билось часто-часто.
Паровозный гудок возвестил о приходе поезда.
Полтора года молчал Валентин о своей любви и в
последнюю встречу не сумел произнести решительных
слов. Они так и расстались ни о чём не договорившись...
2
С приближением к Сталинградӳ в вагоне стало мень
ше стариков, женщин, детей,—появилось больше воен-
ных. На одной станции в вагон вошёл высокий, стройный
мужчина лет шестидесяти—военврач второго ранга. В
поисках свободного места он остановился в дверях купе,
пощипывая правой рукой чёрную подстриженную бород-
ку. Рядом с Валентином было незанятое место, он встал
и попросил военврача сесть.
— Списобо,—улыбнулся тот.—Спасибо, сокол.
Продолжая приветливо улыбаться, военврач прошёл
на свое место, сунул небольшой чемоданчик под си-
денье, снял фуражку с темнозелёным околышем, пригла -
дил волосы, расстегнул шинель.
— Нас здесь теперь как раз целое отделение,—сказал
он, окидывая взглядом купе.
Военврач оказался разговорчивым, любящим пошутить.
То, что он держал себя со всеми как равный, сразу рас-
положило всех в его пользу и словно бы придало лётчи-
кам и танкистам смелости. В купе звязался общий раз-
говор. Больше всего это пришлось по вкусу Андрею.
Обрадованный тем, что нашёл внимательных слушателей,
он рассказал «историю», которую не раз уже слышал от
него Валентин,—историю о том, как, прыгая однажды с
парашютом, он бултыхнулся в озеро и будто бы оглушив
своим падением косяк рыбы, набрал её целых три пуда.
10