209 / 216
думаю, отчего же жизнь у вас не заладилась... А потому, выхо
дит, что жены вам попались не по душе. Да, женщиной ведь
семья держится. Вот хоть расскажу о своей Катерине...
— Жизнь у меня не гладкая была,— неторопливо начал дед
Уртемий.— А за то, что семья не развалилась, спасибо Катери
не. Великое спасибо... Не ее бы терпение да разумность, куковал
бы я теперь один-одинешенек. Катерина-то — вторая жена у ме
ня. Как после армии я вернулся — перед самой войной это бы
ло — недолго походил в холостяках. Поехал однажды в сосед
нюю деревню к родным погостить и повстречал там девушку —
Наталью. Красавица была, право. Полюбил я ее, уж и сказать
не могу как. Прислал сватов, да и сыграли свадьбу. Да и годы
к тому подошли — двадцать пять стукнуло. Братья женатые от
делились, мать, отец состарились, болели часто, надо было взва
ливать хозяйство на свои плечи. А какой же дом да хозяйство
без хозяйки? Привез Наталью в свое село, но недолго мы по
жили — война началась. В первые же дни ушел я доброволь
цем на фронт. Четыре года прошагал по тяжелым кровавым доро
гам, три раза ранен был, однако домой вернулся без увечий. И но
сил все эти годы я в сердце рану тяжелей, чем от пули вражеской...
На второй год войны перестала мне писать жена. Уж и не знал,
что думать, пока письма не получил от невестки, что по кривой
дорожке пошла моя Наталья, таскается со всеми мужиками, что
еще в колхозе остались. А потом прописала, что ребенка роди
ла неизвестно'от какого отца. Больно и горько мне. было это у з
навать, все в душе переворачивалось. Но там, на войне, каждый
день под смертью ходили, всякое видели, не одну жизнь война
искалечила, она во всех наших бедах виновата. Думал, приеду,
увижу Наталью, прощу все и начнем мы с ней новую жизнь...
Но куда там! И слышать не захотела об этом Наталья. И так
и сяк я ее уговаривал, чтоб бросила свои гулянки, грех на душу
взял — побил даже однажды. Ничего не помогло. Спортилась
баба — и все тут! Да, жизнь-то тяготами одних выпрямляет да
шагать потверже учит, а других измотает, в дугу согнет. Потом
уж понял я, что не было у нас с Натальей никакой любви.
Вспыхнули по молодости, а потом остыло сердце, погасло...
Когда понял я, что не жить нам вместе, ни тепла, ни радос
ти от такой семьи, взял лошадь в колхозе да и отвез Наталью
с ребенком к ее отцу-матери. Она и не противилась, даже рада
была. И остался я один. Отец-то с матерью еще в сорок треть
ем один за другим померли.
*
Да, несколько лет так-то _прожил, кое-как с хозяйством уп
равлялся. Но человек не сова в дупле, всю жизнь один прожить
не может. А шел мне уже тридцать пятый... годы немалые. Вот
тогда и встретил я свою Катерук. Она моложе меня была на
одиннадцать лет, а полюбила меня, не молодого уже. Вот жизнь
какая, никого не обойдет, хоть умного, хоть хворого — всех ода
рит любовью. У каждого она разная, это правда, только б не
проглядеть. Поженились мы с Катерук, жили в мире и согласии.
Меня, фронтовика, бригадиром поставили. Дети пошли: Раиса,
205