376 / 392
ночам, а ты после вечерней дойки возвращайся в
медсанбат.
— Если так — согласна...
Мне в те дни пришлось выехать в штаб армии на
совещание терапевтов. Точнее, это была краткосрочная
научная конференция — каждый делился опытом сво
ей работы. Мне тоже пришлось рассказать о том, как
мы боролись с эпидемией в освобожденных районах и
как помогаем гражданскому населению. В этом отно
шении у нас опыт уже был.
В медсанбат я вернулась на шестой день, затемно.
Синичка встретила меня веселая, радостная.
— Как ты тут без меня, дочка? — обняв, поглади
ла я ее по спине.— Все в порядке?
— Жили неплохо, вот только по тебе очень соску
чилась,— сказала она, прижимаясь ко мне, словно
котенок.
— Раненых много поступило?
— Наших не видела. А вот немцев привезли.
— Что за немцы?
— Вчера над нами воздушный бой был,— пальцем
вверх показала она.— Два наших «ястребка» напали
на немецких бомбардировщиков. Я сама видела... Двух
подбили. С одного раненые летчики с парашютами
выбросились. Привезли к нам. Лечить будут...—
Синичка взглянула на меня и неожиданно спроси
ла : — Софья Владимировна, зачем же фащистов
лечить?* Если бы я...
— Что бы ты сделала? — осторожно спросила я.
— Фашистов ни капельки жалеть не надо. Они же
нас не жалеют... Прошлой осенью больше ста пленных
красноармейцев за нашей деревней расстреляли. Спер
ва заставили самих яму копать. А потом из автома
тов... Ой, как страшно было!
— Мы, Наташа, не фашисты. Мы — люди, совет
ские люди,— ответила я. Но мои слова нисколько не
повлияли на ее убеждение. Конечно, ребенок, сам
испытавший зверства гитлеровских палачей, никак не
мог согласиться с тем, что фашистов надо лечить. И я
нарочно перевела разговор на другую тему.
— Как там твои коровы? Не надоело ходить за
НИМИ?
— Пока хожу, только устаю очень,— сказала она
372