260 / 392
Илле не ответил, будто не слышал ее вопроса, и
продолжал погонять лошадь. Сани летели так быстро,
что, казалось, их полозья совсем не касались земли.
— Потише, пожалуйста, Илюш! А то на раскате
вылетим! — крикнула бабушка.
Илле опять промолчал. Стоя в передке, он все вре
мя вглядывался вперед. Хотя все больше и больше
темнело, глаза его видели далеко. Дорога шла прямо
прямо и на ней — ни души. Было тихо. Слышался
только стук копыт и скрип полозьев на неровностях
дороги.
Оставался один поворот направо, а оттуда было не
далеко и до поля...
— Не гони же так быстро! Задохнется лошадь и
упадет! — прокричала бабушка.
Наконец, дорога свернула направо. На повороте
сани занесло и едва не опрокинуло. Вместе с санями
покачнулась лошадь и пошла шагом. Может, и уста
ла. Ведь животное — не мотор. И в этот момент из-
за огромного дуба, что стоял справа от дороги, вы
скользнули две тени. Одна из них сразу же схватила
лошадь за узду.
— Стой, милай, не спеши!
Запыхавшаяся лошадь стала.
— Почему остановил? — сказала бабушка, не обо
рачиваясь.— Или лошадь распряглась? Говорила тебе,
не гони быстро!
Илле не подал голоса... Он не мог произнести ни
слова — будто язык отнялся, сердце, казалось, тоже
перестало биться.
В глазах потемнело.
«Вот и пропали!» — мелькнула у него мысль. Он
медленно сполз на нахлестку саней. В то же время
другая тень придвинулась к саням и хриплым голосом
спросила:
— Что везете?
— Ничето у нас нет...— прошептал Илле.
— Не ври, щенок! А тут что? — Страшный чело
век сразу же заметил вещи в передке саней и стал их
ощупывать.
Чужой голос услыхала и бабушка. Она быстро по
вернулась, сообразила, что их остановили недобрые
люди, но тоже сразу ничего не могла сказать. Однако
256