196 / 392
знают ни чувашского, ни русского языка? — спросила
Ульга.
— Найдем способ. Может быть, среди родителей
есть образованные люди, их пригласим.
— У наших старик хорошо говорит по-русски. Он,
пожалуй, может помочь...
— Это правильная мысль.
— Мы и своих ребят думаем привлекать к этой ра
боте. Пусть возьмут шефство. Это и для них самих бу
дет полезно.
— Правильно, надо же как-то приспосабливать
ся,— одобрила Ульга.— Война ведь неизвестно еще
когда кончится, а ребятам без ученья оставаться
нельзя!
Разговор Илле понравился. Люди только что при
ехали, еще не отдохнули как следует, а учителя уже
заботятся, хотят учить их детей...
В избу вернулся старый Пауль, разговор на некото
рое время оборвался. Когда старик, пройдя вперед,
сел на лавку, Рина Петровна обратилась к нему:
— Мы толкуем о том, как учить в школе ваших
детей...
— Это очень хорошо... Очень нужно! — сказал
Пауль.
— Мне надо знать, кому сколько лет и в каких
классах они учились до войны.— Учительница, достав
тетрадь и карандаш, приготовилась писать.
Старик с радостью сказал:
— Яну исполнилось двенадцать, нынче должен
был пойти в шестой класс, Юули—восемь, в прошлом
году училась в первом классе.
— Как ваша фамилия?
— Киккас.
— Удивительная фамилия. Никогда такой не слы
шала.
— Да... у русских таких нет.
Рина Петровна кончила записывать и положила
тетрадь в карман.
— А вы знаете, мой старший брат почти год жил
в Эстонии...— сказала она.
— Когда? — спросил старый эстонец.
— В тридцать девятом и сороковом годах, в воин
ской части, которая по договору была в Эстонии.
192