102 / 392
— Вот какой ваш благодетель Степан Демьякыч...
Живите у меня! Мне батраки нужны...
Вскоре «благодетель» храпел ка кровати, куда его
уложила жена.
— А вас где положить? — спросила она ребят.—
Здесь ляжете, или в другой комнате постелить?
— У нас одевка грязная. Зачем в те комнаты?..
— Ладно,— согласилась старостиха.— Только^ ес
ли ночью во двор будете выходить — двери хорошень
ко запирайте. Теперь разный люд шатается...
— Хорош», тетенька, спасибо вам...
Старостиха потушила огонь, и в доме стихло. Лишь
изредка всхрапывал староста.
Переждав еще немного, Ванюшка осторожно, как
это может делать только разведчик, вышел во двор, и у
ворот дважды пугливо вскрикнула сова. Санька, под
нявшись, тихо накинул крючок на дверь, за которой
спала хозяйка: так безопасней. Михась вошел следом
за Ванюшкой. На миг он фонариком осветил кровать,
и староста, захлебнувшись, перестал икать. Пьяный,
спросонья, он не мог ничего сообразить. От сильной
боли в ушах, тугой тряпки во рту и крепко' связанных
рук и ног ему показалось, что он летит в пропасть...
Все это было сделано так мастерски, что старости
ха ничего не услышала. На дворе очухавшийся пре
датель попробовал было освободиться. Михась стукнул
его рукояткой пистолета и пригрозил:
— Если хочешь жить — не рыпайся!
Вытащив «главу деревни» через огороды к мякин-
никам, Михась бросил его на землю, сказав внуши
тельно :
— Хватит тебя таскать, много чести будет. Давай,
топай по холодку.
Однако, предателю пришлось еще раз дать поню
хать пистолет, прежде чем он покорился своей
участи.
Непроглядная осенняя ночь помогла разведчикам
быть незаметными, но идти было трудно. В полукило
метре от деревни наткнулись на какой-то обрыв и едва
не свалились с него. Пока Михась осматривал мест
ность, староста камнем бросился с обрыва. Раздумы
вать было некогда. Ванюшка и Санька прыгнули вслед
за предателем.
98