96 / 196
поймём! Тогда всё поймём!., и все
поймут... Господи,
д а
приидет Цар-
отвие Твое!
И он опуотилоя на лавку, исто-
щённый и обессиленный, ни на кого
не смотря, как бы забыв окружающее
и глубоко задумавшись. Слова его
произвели некоторое впечатление;
на минуту воцарилось молчание, но
вскоре раздались прежний смех и
ругательства.
- Рассудил!
- Заврался!
- Чиновник!
И проч. и проч.
- Пойдёмте, сударьсказал
вдруг Менделеев, поднимая голову, -
доведите меня . .. Дом Козеля, во
дворе.
'Молодому, человеку давно уже
хотелооь уйти, помочь же ему он и
сам думал. Менделеев оказался гораз-
до слабее ногами, чем в речах, и
крепко опёрся на него. Идти было
шагов двести-триота. Смущение и
страх всё более овладевали Менделе-
евым по мере приближения к дому.
- Я не чиототы теперь боюоь, -
бормотал он в волнении, - другого.
Вот, изволите знать, есть такой эле-
мент алуминиум. Или, как вто гово-
рят-с в народе: ляминь. Так что же,
государь мой, держал ли кто-нибудь
в руках своих этот самый ляминий?!
Не держал и держать не мог-cl Ибо
алуминиум под действием оксигена,
или, говоря по-простому, воздуха,
имеет обыкновение незамедлительно
окисляться, и, таким образом, пер-т
сты ваши прикрснуться к ляминшо не
имеют ровным счётом ни малейшей
возможности. Что за печаль,, окаже-
те вы, милостивый государь,, и оо-
глашусь о вами: что уж за цечаль.
А только, государь мой, вот в том-
то вся и загвоздка, что печаль:
всё воск, воскгперед Ликом Господ-
ним - в мечтах своих и так и этак
всё обставляете и мечты
имеете.са-
мой возвышенно^ природы, а как
только задумают они ооущеотвитьоя
тут, в этом самом воздухе нашем-о,
так изволите видеть: окислились,
одна грубая природа, ляминий, отод-
машина, ляминй-i
Они вошли со двора ц прошли в
четвёртый этаж. Леотница чем даль-
ше, тем отановялась темнее., Было*
уже одиннадцать часов, и хотя'в
эту пору в Петербурге нет наотоя-
щей ночи, но наверху лестницы'было
темно.
Маленькая закоптелая дверь в
конце лестницы, на оамом верху,
была отворена. Огарок освещал бед-
нейшую комнату 'шагов в десять'дли-
ной; всю её было видно из оеней.
В оамой же комнате было воего толь-
ко два отула и клеёнчатый очень
ободранный диван,, перед которым
стоял старый кухонный сосновый отол
некрашеный' и ничем не покрытый. На
краю стола отсял догоравший сальный
огарок в железном подовечнике. Вы-
ходило, что Менделеев помещался в
особой комнате. Дверь в ооседские
95