93 / 201
думая, разуваю лапти и лезу в воду. Вот мне уже по колено, а
до цветов не дотянуться. Изловчившись, все-таки срываю один
и быстро выбегаю из воды—не дай бог, увидит кто из домаш-
них, сразу припомнят случай, как я тонула и как меня спас
кузнец Гаврила.
Но все заняты — кто слушает дядю Степана, кто веселится,
кто отбивает косу... Рядом с нашей телегой одна женщина кор-
мит грудью маленького. Вот к ней подошла девушка, и они
заговорили.
— Что говорит Степан?—опрашивает женщина.
— Говорит, что Иванюк да Шешле за водку выторговали
у народа самые травянистые луга, и бумаги никакой нет, что
народ согласился их отдать. А Иванюк и Шешле вчера уже
• скосили Эресипов луг, говорит, наняли в Паланкасах пятьдесят
человек и скосили. Вот Степан и хочет это сено народу отдать.
— Хорошо бы, эх, как хорошо бы,—вздыхает женщина.—
Вчера в нашу деревню парень из Больших Куснар приходил,
"Иваном зовут. Так он тоже сказывал: сено, что богатеи себе
скосили, между людьми поделят. Велел грабли, вилы, гнеты с
собой брать...
— А я думаю, зачем это наш отец жерди для подпорок взял.
'Оказывается, вон оно что...
— И еще Степан с кузнецом как-то заходили,—продолжала
женщина,—долго с народом говорили, как бы у богатеев луга
эти отобрать.
Отняв от пруди уснувшего ребенка, женщина уложила его
в
маленькую тележку.
Солнце уже начинало припекать.
— Пора за работу!—возвестил кто-то зычным голосом.
Люди поднялись с мест, взялись за косы, на отточенных лез-
виях заиграло солнце. Весь луг покрылся белыми платьями,
платками, точно озеро цветами. II вот уже зазвенели косы.
Наша Альдик среди молодых девушек. Отец и брат косят
рядом. Я пристроилась за ними — выбираю из скошенной травы
анис.
Вот уже прошли два-три прокоса. Солнце час от часу палит
все сильнее. Отец утирает потное лицо подолам белой рубахи.
— Смотрите, армия идет!—крикнул кто-то.—'Армия Иванюка
и Шешле!
И верно — со стороны Паланкасов к лугу двигалась ватага
людей с граблями, с вилами. Дойдя до Эресипова луга, остано-
вились, присели отдохнуть. А по дороге, вздымая клубы пыли,
мчался запряженный в тарантас черный конь. На повозке —
два богатея: Шешле и Иванюк. Подъехав к сидевшей толпе,
88