80 / 344
тель.— Поди, перегрел хмель, а теперь изворачиваешься.
Говори, красный повез?
— Да уж не очень красный. Так, чуть-чуть...
— Чуть-чуть!— презрительно
передразнил бригадира
расстроенный Алексей Захарович.— Да ты знаешь, какой
убыток колхозу ты причинил?
— Я, как-никак, думаю, что надо послать на приемку
Феттис. У нее хмель возьмут. Все там знают, чья она дочь.
Точно говорю: Феттис дело уладит.
Алексей Захарович минуту-другую молча расхаживал
по комнате, то и дело взъерошивая уже поседевшие воло
сы, затем крикнул уборщице Катерине:
— Пойди-ка, К атя, к Феттис. Скажи, дело у меня к ней.
Феттис не заставила долго ждать, вскоре пришла.
— Проходи, Феттис, садись,— пригласил ее Алексей З а
харович.— Тут, понимаешь, без тебя загубили хмель. Пере
сушили. Пужанаров вот говорит, что принимают только
третьим сортом. Присоветуй, как быть? Ведь большие день
ги пропадают.
Услышав это, Феттис даже побледнела.
— Не знаю, что и сказать...— после долгого молчанья
проговорила она.
— Феттис, послушай, может, ты сама съездишь на при
емку? — стал упрашивать ее председатель.— Может, прист
роишь хмель? На тебя вся надежда, кого-кого, а тебя там
знают, не им рассказывать, чья ты дочь...
Феттис долго не отвечала.
— Нет, я не поеду,— наконец твердо сказала она.— Что
мне там делать? Государство и без меня знает, как хмель
принимать. Ему подавай настоящий хмель, зеленый и креп
кий, а там все равно, чья ты дочь. Загубили урожай, те
перь нечего других виноватить.
Алексей Захарович и сам хорошо понимал, что это пус
тая затея. Приемщиков вокруг пальца не обведешь. Да еще
и пристыдят, скажут, хотите обмануть государство. Оправ
дывайся потом...
А тем временем весть о возвращении бригадира успела
облететь всю деревню. В правление повалил народ.
— Ты что же, хочешь колхоз по миру пустить?
— И чего его держать в бригадирах? Давно пора гнать
в шею!
— Работы у него в голове нет. Одни думушки — о бабах...
Вот-вот! Надо бы к ответу его призвать, чтобы жену
ие мучил.
76