

Еле-еле разняли Серафиму и Павла. Оттащили .на края
канавы и усадили подальше друг от друга.
Заседание продолжалось. Один за
другим
поднимались
колхозники
.
Не
нашлось
среди них такого, кто подумал бы:
мол,
промолчу, пусть другие скажут. Порядком потрепали
Павла Лыкова и Серафиму. Но всего крепче досталось Пу
жанарову. Говорили, что он зазнался, обособился от наро
да, не хотел слушать добрых советов, а поэтому и опозорил
колхоз
на весь район. Анна предложила спять Пужаиаро-
ва с должности бригадира. Ее все дружно поддержали. Р у
ководить работами на хмельнике правление снова поручило
Феттис. А насчет взыскания убытков по хмелю решили по
говорить на общем колхозном собрании.
21
Первые снежинки похожи на белых бабочек. Падают они,
кружась и порхая. Глядишь — и чудится, что вот-вот на
чнется какой-то веселый праздник. Первый снег... Он сып
лется и на платок, и на синее пальто Феттис. Попадает на
ее теплые щеки и тут же тает... А земля вокруг стоит рада-
радешенька, будто невеста под белой венчальной фатой.
Феттис только что вышла из правления. Сам председа
тель Алексей Захарович ее вызывал. Вместе с агрономом Ва
силием Ивановичем упрашивал поскорее вернуться на хмель
ник. И Феттис обещала прийти завтра. Чего ей задержи
ваться? Да она хоть сегодня готова бегом бежать туда. И та к
все лето как на иголках просидела. А уж как душа у нее
надрывалась — лучше и не вспоминать. Бывало, выйдет
ночью, сядет у амбара и давай себя укорять. Губы сами
собой шептали: «Так-то ты исполняешь наказ покойного от
ца...» Иной раз, правда, и другие мысли приходили в го
лову. Думала: «Ничего, ничего... Это ненадолго. Ну, неделя,
две. А там все уладится, все встанет на свое место. Вернусь
на хмельник. Прости, отец, не моя здесь вина...»
Первый снег все летел и летел. Феттис поднялась по Ту-
картишской улице, вышла за околицу и не спеша побрела
по извилистой полевой дороге. Ей хотелось идти и идти и
здесь, на просторе, вдали от людей, поразмыслить о своей
молодой жизни. Хорошо думается, когда никто не мешает,—
можно и поплакать, можно и запеть.
Чистый полог белого снега уже прикрыл невысокие коч
ки. Видно, как он чуть колышется и в самом воздухе. Сквозь
его затейливое кружево все кажется чудесиым-, к ак в сказ
6 В. Алендей
81