108 / 154
— Стыд и позор на всю деревню с такой коровой! А у
кого лучшая корова в деревне? Вон Урине каждый день
надаивает по тридцать литров, вот это корова! Да за телку
от такой коровы и тысячи не жалко!
— У меня денег нет,— попробовал было отбиться Сте
пан Степанович. Но не тут-то было!
— Денег нет, так машину продай. Для чего купил ма
шину? Сам ездить не умеешь, ребятишки на велосипедах
быстрее тебя гоняют. Для того купил, чтобы снег на улице
задерживать? А молока она не дает? Выйду вот с топором
да разделаю твою машину, чтоб глаза мои на нее не смот
рели!
Степан Степанович боялся поднять голову и взглянуть
на жену, а Ульга продолжала наступать:
— Бездельник! Нашел работу сидеть в машине да стро
ить из себя начальника. Взял бы косу да траву в огороде
обкосил, все заросло, не пройти, вот до чего обленился, ло
дырь!
«Вот баба,— подумал Степан Степанович,— все видит,
все знает. От такой не скроешься».
— Не продаст мне Крыслов, чего зря ходить.
— Это почему не продаст?
— Мы с ним разругались.
— Да Семен Ильич никому сроду дурного слова не ска
зал! Это небось ты, дурак, язык свой поганый распустил!
— Его парень зерно украл!— с вызовом крикнул Сте
пан Степанович.— Поняла?
— Зерно украл? — насмешливо спросила Ульга.— Вот
новость! Вот удивил! Ты поймал, что ли?
— Не поймал, но знаю.
— Он знает! Смотрите, люди добрые, он знает! Да я то
же кое-что знаю!
Молчит Степан Степанович, голову повесил.
А Ульга не может остановиться:
— Чего тебе с Крысловым делить, спрашивается? У те
бя свое дело, у него свое. Ты вон загривок отъел, на работе
посиживаешь на мешках, домой придешь — лежишь как ко
лода, выпятив живот. А Крыслов работает без отдыха, не
ходит, как ты, не трясет своей жирной утробой. Видите ли,
они разругались! Да он уж забыл про тебя, очень ему надо
долго думать о твоих дурных словах. Иди давай, иди. Нече
го сидеть. Если ты мне не приведешь от Крысловых телку,
в дом тебя не пущу, жить н спать будешь в амбаре вместе
со своим паршивым котом!
401