265 / 422
сургучной печатью, лично передал своему адъютанту
Остерману, а тот повез его в Берлин к Канарису...
— Но позвольте,— прервал ее Конрад.— Ведь адмирал
Канарис с февраля не работает в абвере, зачем лее началь
нику абвергруппы 505 посылать свои донесения ему, а не
полковнику Ганзену, заменившему его на посту началь
ника абвера?
— Не знаю,— покачала головой Берта.— Об этом я не
могла спросить мужа, а сам он ничего не сказал.
— Что вам известно о плане «Финдлинг»?
— Ничего. О нем я прочитала только в этом донесении.
— Не знаете, почему абвер собирается уничтожить
весь род Бохеньских? Насколько мне известно, фашисты
воюют не против дворянства...
— Да , обычно дворян щадят, особенно богатых. Но
члены семьи Бохеньских нередко выступали против нас.
Казимир Бохеньский написал книгу антифашистского со
держания, а его младший брат Тадеуш служит в Армии
Крайовой, которая тоже собирается напасть на нас.
— Кроме Казимира и Тадеуша, кто еще жив из семьи
Бохеньских?
— Графиня Матильда, которую наши прозвали старой
ведьмой, и ее дочь Мариайна. Они живут в домике садов
ника и находятся под охраной.
То, что рассказала Берта, несомненно представляло
интерес, поэтому Кальтенберг достал из своей сумки лист
ки бумаги и все подробно записал. Это успокоило фрау
Планк. Теперь она поняла, что опасность миновала и этот
странный офицер сдержит обещание сохранить ей жизнь.
А это для нее было главное. Она даже вспомнила о своих
неотразимых чарах и как бы случайно приоткрыла полы
халата. «Только бы остаться живой, а там посмотрим,—
думала она, уже без стеснения разглядывая Кальтенберга,
который писал, не поднимая головы.— Он еще совсем
молодой, почти юноша, а у таких кровь кипит в жилах и
выдержки хватит ненадолго. Пройдет несколько дней, и
он еще будет валяться у моих ног, как я сегодня валялась
в его ногах».
Закончив писать, Конрад поднял голову и сразу же
заметил хитроумные проделки фрау Планк. Но это не вы
звало у него раздражения, наоборот, он даже повеселел.
— Знаете ч то ?— улыбнулся он.— Если бы не война
и если бы вы не были замужем, я вряд ли сумел бы гово
рить с вами только о деле...
— Вы меня удивляете. Разве мое замужество может
261