266 / 422
служить помехой нашим добрым отношениям? — спросила
она, еще больше открывая халат.
— Думаю, да! У офицеров не принято оскорблять
старших по званию.
— Вы думаете, мой муж узнает о том, что здесь проис
ходило?
Кальтенберг не ответил. Он собрал свои бумаги, опять
положил их в сумку и встал.
— Пока на этом закончим. В лесной избушке вас ожи
дает завтрак. Идите, поешьте, отдохните, подумайте на
досуге.
— Тогда вы меня снова вызовете? — спросила Берта.
— Если вспомните .еще что-нибудь об абвере, возмож
но, вызову.
— Постараюсь к вечеру вспомнить,— сверкнула она
глазами.— До свидания!
Конрад передал ее на попечение конвоира, предупре
див, что до допроса Эльзы их надо изолировать, чтоб они
не могли разговаривать друг с другом, но тот его не понял
и тут же привел девушку. Кальтенберг как раз собирался
завтракать.
— В чем дело? — спросил он у конвоира.
— Вы сказали, чтобы они не переговаривались, вот я
и решил их разлучить... Та, другая, здесь, у входа.
— Хорошо, пусть зайдет.
З а ночь Эльза хорошо выспалась, отдохнула, поэтому
настроение у нее было совсем не такое мрачное, как у
Берты, когда та шла на допрос. Очевидно, свое пребыва
ние в плену она все еще воспринимала как увлекательное
приключение, а партизан — как смелых рыцарей. Войдя
в землянку, она шутливо приложила руку к виску, как это
делают военные, когда отдают честь, и звонко выпалила:
— Здравия желаю, товарищ капитан!
Услышав это, Конрад не удержался от веселого смеха.
— Во-первых,— сказал он тоном начальника, делаю
щего замечание подчиненному,— к пустой голове руку не
прикладывают, как говорят в казармах. Во-вторых, с каких
это пор гауптштурмфюрера СС называют товарищем?
Девушка не растерялась. В глазах офицера она ясно
прочитала, что он только делает вид, будто сердится.
— Во-первых, голова моя вовсе не пустая, а только без
шляпы,— продолжала она так же шутливо.— Во-вторых,
не станете же отрицать, что вы такой же эсэсовец, как я
партизанка.
— Вы догадливы,— с любопытством взглянул на нее
262