58 / 140
искусства, но на самом деле— коммерсант, живет за счет
начинающих литераторов. В общем, пустой бубен.
— А почему он все время говорит о каком-то пятом
номере? — спросила Саламби.
Алмазов усмехнулся.
— В пятом номере одного журнала была, кажется,
напечатана его заметка. Вот он и хвастается ею.
— О, как я ненавижу таких людей! — гневно произ
нес Саланов.— Они не раз попадались на моем пути.
Смотри, Толя, что-то они больно ласковы с тобой.
В глазах Алмазова зажглись злые огоньки:
— Знаю,— медленно произнес он,— Они жужж ат и
кусаются, как осенние мухи. Но мухи к зиме, как из
вестно, дохнут.
— Иная муха найдет теплое местечко и спокойнень
ко перезимует,— поправил его Саланов,— А весной
оживет и снова зажужжит да начнет кусаться. Нужно
быть начеку.
— Напрасно тебя это беспокоит,— нервничал Алма
зов,— Я не Вирьялов.
— А Вирьялов действительно дружен с ними? —
спросила Саламби, желая проверить свое впечатление.
— С ними на одной тележке едет,— махнул рукой
Саланов.
— Но ведь он не похож на них,— пыталась смягчить
она.
— Это снаружи. А начинка у них одна,— убежденно
сказал Саланов.— Слава богу, знаю его с детства. Рос
он баловнем, был единственным сыном. С детства ему
внушили, что он-де особенный, будет знаменитым и к
нему поплывут большие деньги. Отец умер от запоя, а
этот продал последнюю коровенку, бросил учиться, ра
ботать и решил, что он, видите ли, непризнанный гений.
На самом же деле он неудачник, тунеядец. Потому-то
ему с ними и по дороге.
«Саланов, конечно, прав,— думала Саламби.— Осен
ние мухи живучи».
*
Началось третье отделение концерта. Саламби сиде
ла уже с Салановым.
— Выступает студентка музыкального училища Муза
56