29 / 140
дадим ей никакого прозвища, пусть себе ходит с именем,
данным ей Киреметем»
Квартира Анны Ивановны состояла из двух комнат.
В передней жили студенты, а во второй, служившей и
кухней, обитала сама хозяйка. Оттуда постоянно слы
шались шипение пара, треск горящих дров, звон посу
ды; оттуда валил дым, доносились запахи чеснока, под
горевшего лука, жарящейся картошки.
Саламби быстро освоилась с городской жизнью, при
выкла к очередям и уличной беготне. Она познакоми
лась со многими студентами, но по-прежнему оставалась
застенчивой, робкой. «Уж больно ты стыдлива,— упре
кала ее Большая Нина.— Маленькая Нина и та смелее
тебя». Саламби обычно улыбнется в ответ и ничего не
скажет. С тех пор как узнала о гибели Валерия, она
стала молчаливой, замкнутой.
Как-то в воскресный день Саламби одна осталась в
комнате и читала: обе Нины пошли по магазинам.
— Здрасте,
Анна-Ванна! — раздался в коридоре
звонкий девичий голос.
Саламби вздрогнула, как ученик, заслушавшийся
учителя, вздрагивает от неожиданного звонка.
Видать, свекровушка у тебя будет добрая: ты как
раз к обеду пришла,— услышала она затем Анну И ва
новну.— Иди суп хлебать.
Потом забарабанили пальцами в дверь.
Войдите,— сказала Саламби и, стыдясь своей по
ношенной серой кофты, набросила на плечи пуховый
платок.
В комнату, как вихрь, ворвалась Муза. Она броси
лась к Саламби, обняла ее, обдав запахом дорогих
духов.
Фу! ^ вас опять дыма полно! — заверещала го
стья. Когда же ваша хозяйка перестанет топить плиту?
И в выходной день читаешь? Как тебе не надоест, Са
ламби? Какой роман? Можно заглянуть? Фу! «Органи
зация школьного сада». И тебе, девушке, не скучно за
ниматься такими вещами?
Муза закрыла книгу и швырнула ее на полку.
1
Языческий бог у чувашей.
27