142 / 392
Матросу, наблюдавшему за хлопотами семьи, захоте
лось узнать о них побольше.
— Простите, товарищ, откуда будете? — спросил
он старика.— Видимо, издалека?
— Издалека,—ответил старик.—Можно сказать—
с краю света... из Эстонии. Как началась война, мы
побежали в сторону Ленинграда, а потом пришлось
ехать вот куда. Уже полмесяца в пути... И не знаем,
сколько еще придется странствовать.
— Завтра доедете.
— Хорошо бы! Измучились...
— Всей семьей, стало быть, едете?
— Да, да. Семьей. Это — сноха Амалия, жена мо
его сына. Это— их дети. Мальчик — Ян, девочку зо
вут Юули. Самая маленькая — Эльга,— пояснил ста
рик.— А я сам — Пауль. Пауль Киккас.
— А где же отец детей, ваш сын?
Старый Пауль, вздохнув, посмотрел на матроса и
пожал плечами:
— Не знаю...
— Наверное, на войне? Теперь все мужчины там...
— Трудно сказать... Когда налетели немцкие само
леты, Ильмар, мой сын, выбежал из дома, и мы его
больше не видели. Жив он или нет — неизвестно...
Матрос хотел еще что-то спросить, но загудел па
роход. Все Киккасы вздрогнули. Матрос быстро ушел,
а старый Пауль вынул из кармана часы на массивной
цепочке.
— Говорили, отчалим в двенадцать, а сейчас уже
скоро два...
Через несколько минут пароход пробасил еще
дважды и отвалил от пристани. Ян, прислонившись
щекой к стеклу, прочитал по буквам название при
стани :
— Г... ор... ки...
— Горький...— поправил старый
Пауль.— Это,
Яник, большой город, как наш Таллин. Раньше его на
зывали Нижний Новгород.
Горький — это ведь писатель? — повернувшись
к деду, спросил Ян.
— Да, писатель. Очень большой писатель,— доба
вил старик, погладив внука по голове.— Этот город но
сит его имя.
138