139 / 392
— Вы же видите, какая погода? Учитываете ее
или нет? — пытался доказать первый.
— Да, ветер северный. Норд-ост. Еще похолода
ет,— согласился и второй.— Риск немалый.
— Но ничего не поделаешь! — ответил бас.— Вой
на есть война! И людей надо спасти.
Голос на какое-то время замолк, затем послышал
ся снова:
— Я все же надеюсь, что «Парижская коммуна»
благополучно сходит в Чебоксары. Через полчаса па
роход причалит. Размещайте людей спокойно, без су
толоки. В двенадцать ноль-ноль пароход должен отпра
виться в рейс.
— Что это — приказ?
— Приказ! Если мы его не выполним, будем отве
чать по законам военного времени.
— Тогда все ясно.
Через тридцать минут, подавая длинные, печаль
ные гудки, к причалу подошел невзрачный, загрязнив
шийся за лето большой пароход. Из его низкой и ши
рокой трубы валил черный дым, в трюме гулко роко
тали, словно обиженные кем-то, машины. Временами
из машинного отделения, шипя, вырывался белый пар.
Увидев пароход, люди, сидевшие в зале ожидания,
сразу зашумели, засуетились. В нескольких местах
заплакали дети, кто-то кого-то потерял и сейчас гром
ко и растерянно выкрикивал его имя. Образовалась
пробка: пассажиры с узлами, чемоданами, корзина
ми, ящиками, с детьми на руках одновременно оказа
лись у двери.
Матросы с парохода и пристани призывали, угова
ривали, требовали:
— Не спешите, товарищи!
— Всех заберем! Пароход большой: места хватит!
— Сначала с детьми! Не напирайте! Проходите
спокойно!..
Но где там! Все спешили, толкали друг друга, на
ступали на ноги, переругивались. Что делать? Люди бы
ли не в силах сдержать себя. Слишком много они хлеб
нули горя, и им никак не верилось, что пришло избав
ление от ужасов...
На посадку ушел целый час. Но и на пароходе лю
ди долго не могли успокоиться. У одних плакали дети,
135