113 / 196
с бледным, несколько грязноватого
оттенка лицом и с чёрными глазами
без блеску.
- Чаю хотите? - спросил он. -
Я заварил свежего.
- Что? А . . . В самом деле...
спасибо.
- Пейте. Курите много, окно
открою.
- Может, вы голодны? Впрочем,
нет ведь ничего.
- Есть? Нет, не хочу.
- Вы его слышали?
- Его? Нет, позже пришёл. Я
его энаю. Они всё то же говорят^ Я
помню.
- А вы? Другое?
- Другое? Нет, зачем. Я не го-
ворю. Зачем говорить.
- Скажите, в тот раз вы говори-
ли всерьёз? Одна мысль, и больше нет
никакой? Мне важно.
- Важно, знаю. Каждому важно.
Одна, да. Несчастливы, потому что
не знают, что счастливы. Если бы
они знали, что им хорошо, им было
бы хорошо, но пока не знают - им
будет нехорошо. Нехорошие, потому
что не знают, что они хороши. Так.
- И так и ничего больше, так
просто?
- Конечно, одна простая вещь.
- Ну нет, слишком убого, одна-
ко
ж.
Одна мысль и всё.
- Нет, не так. Много маленьких,
тогда убого. Одна большая нет.
- Опять не то! Много разве от
неё счастья? Какое
ж
тут счастье?
- Не то, что вы думаете. Тако-
го счастья никогда нет. Одна вещь и
счастье ни при чём.
- И что, это разве хорошо?
- Хорошо, да. Счастья нет, хо-
рошо. Нет счастья, нет несчастья.
Такого нет ничего. Другое совсем.
- Да ведь с тоски околеешь от
простоты такой.
- Не надо. Вы не скучаете. Воз-
мущаетесь, значит, понимаете, что
так. Знаете, согласиться боитесь.
Почему.
- Я человек слабый, скажите?
- Нет. Но вы боитесь.
- Чего?
- Того, что нет. Идёмте, она
вас ждёт.
- Кто она?!
- Царица Ночи. Не надо бояться.
Нет ничего, что бояться.
Он всё говорил шёпотом и не
торопясь, по-прежнему как-то странно
задумчиво. Вошли в комнату. В комна-
те было очень темно; летние "белые"
петербургские ночи начинали темнеть,
и если бы не полная луна, то в ком-
нате с опущенными шторами трудно бы-
ло бы что-нибудь разглядеть. Но мо-
лодой человек уже пригляделся, так
что мог различить постель; на ней
кто-то спал совершенно неподвижным
сном; не слышно было ни малейшего
дыхания. Спящий был закрыт с головой
белой простынёй, но члены как-то
неясно обозначались; видно только
было, по возвышению, что лежит про-
гнувшийся человек. Кругом в беспоряд-
112