117 / 190
3
На одном конце города есть Гулярная уллца. По ней гулял
Николай Васильевич в своей критической шинели, из которой все
вышли, но в которую входишь, озираясь, как в дом. На другом
конце, напротив, есть Трамвайный проспект. По нём никто не гу-
лял, по нём никто и трамваем не ездил - там трамвая не сделано.
Но везде, куда ни кинешь взглядом, на нём видны следы прогрес-
сивного человечества. "Идя
в
наш кинотеатр с цветами, вы можете
оставить их у администратора, который поставит букет в вазу с
водой и вручит его вам после сеанса ничуть не увядшим.'" Какая
огромная, какая наша, какая забота о человеке! - Правда, самого
прогрессивного не видать, одни следы. Они ведут
в
будущее. Бу-
дущее начинается сегодня. Завтра оно уже будет, оно грядёт к
завтраку. Есё человечество обожает кушать завтрак. От хлеба па-
хнет сытностью, от масла оптимизмом. Это аромат грядущего. Тос-
ка от лука, съеденного на ночь, после завтрака переваривается,
не доходя до автобуса. В автобусе все везут завтрак на рабочее
место, даже два - так повелось среди класса трудящихся: один,
поменьше, в животе, безымянно, а другой, большой, под мышкой,
на виду, напоказ.
Особенно вёз завтрак один пассажир. Он весь обчитал его за
время дороги. Следы времени с обёртки перешли на лицо. Рот у не-
го был закован в железные зубы, а лицо было особое лицо государ-
ственной важности. Чтобы завести себе такое лицо на лице, надо
многие лета занимать себя чем-то вверху, у кормила - чем они
там занимаются? Но как потом снова дойти, чтобы ездить автобу-
сом, вот что неясно. После бритья он освежал себя какой-то туа-
летной водой парфюмерной торговли, от которой несло сыростью,
мокрицами, глубоким духом влажного мороженого мяса. Хватит тер-
петь насмешек и пренебрежения, - говорил этот запах с оттенком
угрозы. Хватит терпеть, пора назад к кормилу.
В природе была погода.
Висел плакат: "Хороший человек украшает природу". Я огля-
нулся. Украшая, он шагал. Он шагал через улицу, не считаясь с
опасностью, не страшась усталости. Все остальные страшились ус-
талости, кроме него, хорошего человека.
Уставя пальцем в живот, жена удерживала пьяного на тротуаре
от падения. Обмякнув, он качался на этом жёстком, ненавистном,
указующем пальце, как привязанный, напрягаясь, чтобы оторваться
115