53 / 180
«Старею, видимо»,—подумал он, начиная дремать.
Возможно, что он так бы и заснул—но кто-то посту-
чал в дверь.
— Войдите,—сказал Самарин, садясь.
В комнату, запыхавшись от бега, вошла медсестра
Феня. Самарин почувствовал, что произошло что-то не-
доброе.
— Ну, что там?
— Привезли раненого старшего лейтенанта, и...
— Ну, ну?
— Видимо, осколок в сердце. Нина Павловна гово-
рит,—нужно немедленно оперировать.
Самарин торопливо надел китель и, накинув ши-
нель, пошел за Феней.
Холодный осенний дождь лил как из ведра, дико
выл ветер.
— Какая страшная ночь,—сказал Самарин, натяги-
вая шинель на голову.—Кто доставил его?
— Тетерина. Помните?
Самарин хорошо помнит ее. Семнадцатилетняя
де-
вушка, стриженная по-мужски и похожая на мальчика,
Мая Тетерина, каждую ночь привозила с передовой
раненых солдат и командиров. Однажды она и сама
была ранена и пролежала в госпитале недели две-три.
Едва выздоровев, Мая выписалась из госпиталя и снова
вернулась на передовую.
— Кроме старшего лейтенанта есть еще двое ране-
ных. Эти полегче... Осторожнее, здесь лужа.
Зайдя в вестибюль, Самарин повесил промокшую
шинель на гвоздь и сразу пошел в операционную.
Раненый офицер лежал на столе. Около него столпи-
лись Нина Павловна, ординатор, два хирурга и нес-
колько сестер. Когда вошел Самарин, они уступили ему
место. Осталась лишь Нина Павловна.
— Пульс еле слышен,—сказала она, испуганно гля-
дя на Самарина,
как-то странно изменившегося
в
лице.—Возможно, и операция не поможет...
— Как же так? Человек должен жить... Долго
жить,—сказал Самарин, откинув марлю, которой был
покрыт раненый.
Тяжелая рана. Верно говорила Нина Павловна. Ле-
вое легкое пробито большим осколком. Сердечная сум-
ка тоже задета и наполнена кровью...
4. В, Садай. Летчики.
49