104 / 180
прибыть на место к началу наступления: сегодня к вече-
ру начнётся большое дело.
Мигунов взглянул на траншеи. Оттуда не доносилось
ни звука. Солдаты и офицеры, высунув головы, наблю-
дали падение горящего самолёта.
— Товарищи, чего же мы стоим!—раздался дрожа-
щий от волнения голос.—Человек погибает на наших
глазах...
— Эх! Почему не подадут сигнала, ведь всё равно
сегодня выступать!
Говорил черноусый ефрейтор из соседней ячейки.
— Он сейчас, может быть, всех нас спас от погибели..
Мигунов взглянул на стоящего рядом комбата. Ко-
мандир батальона молчал, он ждал, что скажет полков-
ник.
Горящий истребитель скрылся за холмом, за враже-
скими окопами.
— Если лётчик еще в состоянии держаться на ногах,
то живым не сдастся,—раздалось снова из окопа.
— Эх!.. Готовились же к атаке, почему до сих пор нет
сигнала?
В
сердцах людей кипело такое, что не выразишь ни-
какими словами. Мигунову хорошо была знакома сила
этих чувств. Он повернулся к комбату:
— В атаку!
Комбат передал приказ по телефону всем подразде-
лениям. Первой выскочила из окопов шестая рота, за
ней все остальные, и ринулись по направлению к холму.
Мигунов заметил в числе незнакомых ему бойцов старых
солдат: Гурьянова, приволокшего на прошлой неделе
немецкого офицера, усатого ефрейтора Илью Кузьмича,
который, перед отправкой Мигунова в госпиталь получил
орден «Красной Звезды», сибиряка Махмедова и других.
Немцы, должно быть, загляделись на падающий
истребитель и открыли стрельбу только тогда, когда
наши солдаты вплотную подошли к их позициям. Разго-
рячённых пехотинцев это уже не могло удержать. Не-
смотря на разрывы гранат, стрёкот пулемётов и автома-
тов, они устремились вперёд.
Мигунов улыбнулся. Сердце забилось, будто хотело
выскочить из груди, из глаз брызнули слёзы радости.
Около немецких окопов прогремело громкое «ура».
— Теперь не удержишь!—сказал Мигунов, опуская
100