14 / 344
пего по самой середке бежал большак. Лес этот, видно, из
вели еще задолго до того, как деду Федору на свет родиться.
С самого детства он видел здесь лишь семь вязовых пней.
Они вон стоят и поныне, каждый год выбрасывая новую по
росль. И, удивительное дело, сколько ни поедает и ни вы
таптывает эту поросль скот, пни все равно стоят весною в
окружении зеленых побегов. Будто снова и снова хотят на
помнить людям, что они из того самого дремучего леса...
Лет тридцать назад большак был еще торным и бойким. По
ночам оттуда доносился в деревню скрип телег и перестук
колес — шли по большаку обозы. До революции по этой до
роге ездили купцы да торговцы. А в темные ночи их под
стерегали воры да разбойники. Выходили по ночам на боль
шак и отчаянные мужики из Хорнкасов, надеялись разбога
теть. Деда Федора в молодости тоже на эти дела зазывали.
За одну ночь, мол, на всю жизнь разбогатеем. Однако он не
поддался.
В тяжелый голодный год младший брат деда Федора
со всей семьей уехал в Сибирь, а ему наказал присматри
вать за своим домом. Пробыв в Сибири два года, брат решил
возвратиться в родную деревню. Но сначала отправил в род
ные края жену и сына, а сам остался на уборке хлебов. При
ехали его жена и сын в Хорнкасы, видят — дом их в целости
и, сохранности. Но Федор им не особенно обрадовался. Что
и говорить, не хотелось расставаться со второй усадьбой.
К тому времени он и в самом деле стал сытнее жить. По
жадничал тогда Федор. Не думая долго, напоил деревенских
бездельников и подговорил их разобрать и перевезти дом
брата. Сношенька плакала, умоляла Федора не трогать дом.
Но Федор словно и не видел ее слез. А мужики знай себе
скатывали с крыши тесаные бревна...
Вспомнилось все это деду Федору на вершине горы Те
не, и он тяжко вздохнул. До чего же глупым и бессердеч
ным он был в те далекие годы. И вся жизнь его тогда шла
бестолково и непутево. И как только совести хватило до это
го дойти?
А потом Федор не на шутку перетрусил. От греха по
де лыпе — продал свой дом с пристройками и укатил вместе
с женой в Сибирь. Там и маялся по чужим углам да на слу
чайных заработках. Хорошо еще, что от продажи дома оста
лись кое-какие деньги... А потом потянуло в родные места.
Годная деревня — она и есть родная деревня. Вернулись об
ратно. Пришлось заново начинать жизнь. Федор взялся бы
ло строить новый дом, да не осилил один и пошел на, по
10