100 / 344
— Верно-то верно, а вот еще лучше было бы, если бы
в вашем саду дети бегали.
Васса побледнела.
— Конечно, лучше... да ведь что поделаешь? Такое уж
мое счастье,— с горечью сказала она.
Чувствуя, что Васса смутилась, Павел ненадолго замол
чал. Молчала и она.
— Иной раз счастье само в руки просится, а мы не ви
дим...— наконец снова заговорил он,
глядя ей в глаза.
Она поняла намек, с холодком ответила:
— Такого счастья мне не нужно. И чего это ты ко мне
привязался?
— Да я так... Выходит — что ты, что я — мы оба несчаст
ные...
Теперь Васса с нескрываемым любопытством разгляды
вала Павла. Телом Мустай крепок, как колода. Руки длин-
пые, ладони широченные, как лопаты. Чего только в жиз
ни не делали эти руки... И землю копали, и хлеб убирали,
и лес рубили, и камни добывали. Одно слово — работящие.
А хозяин их — какой он человек? Знает Васса, что любит
он свободную, разгульную жизнь. Ну и что? Вот ведь никто
в деревне и словом не обмолвился с Вассой о ее бездолье
в семейной жизни, а Павел Мустай это заметил.
— Ну, что? — словно разгадывая эти мысли, спросил Па-
чел и взял Вассу за руку.
Она вспыхнула, вырвалась, отошла подальше.
— Давай топор...
— Топор-то я отдам,— усмехнулся Павел.— А ты как
положено расплатись за работу, помоги сбросить сено с се
новала.
— Нет, нет! — испуганно ответила Васса,— Мне домой
пора, темнеет.— Но все же покорно полезла следом за Пав
лом на сеновал...
2
Тихон Иванович не находил себе места. В который уя«
раз за ночь он подскакивал к окошку, прислушиваясь к
каждому шороху. Тихо на улице, одни лишь рябины под
окном перешептываются, а жена как сквозь землю прова
лилась.
Устал от волнения Тихон Иванович. Л ег на кровать, об
хватил голову руками и задумался. И почему это ему так
в жизни не везет? Родители вроде ж иля в достатке. До
96