7 / 53
ждавшие, бросаются на него. Один вгрызается в холку,
другой вцепляется в глотку...
Олень находит силы рвануться на дыбы. Он взбрасы
вается, бьет и отшвыривает передними копытами самого
крупного волка, сбивает рогами со спины остальных. Но
рушится на землю, не выдержав тяжести хищников.
От внутренностей шогжоя по снегу валит пар. Волки
жадно лакают оленью кровь...
...Мы все еще на крыше техникума. Обливаясь слеза
ми, Амикан невидяще смотрит в мою сторону. Наверное,
надо утешить его, но я и сам растерялся. Ведь Амикан
лучше меня знает закон тайги: побеждает сильнейший. На
земле стало меньше одной красотой, торжествует неспра
ведливость, и горько плачут на крыше двое подростков.
— Надо было закончить рассказ по-другому, — гово
рю я.
Амикан, не соглашаясь, качает головой:
— Только так мог погибнуть одинокий олень. Только
так... Там нельзя одному.
2
Мы еле дождались летних каникул. Ребята, живущие
поблизости, разъехались по домам. Как мы ни спешили,
все же пришлось на месяц задержаться: учащиеся еже
годно своими силами ремонтировали здание техникума.
Зато поднакопили немного деньжат. Хотя, с другой сто
роны, зачем нам в тайге деньги?.. Решили взять с собой
ружье. У отца Амикана есть старая берданка. Лодку то
же у него возьмем. Весельную. Правда, она тоже старая,
но нам пойдет. Только бы выдержала, не развалилась в
пути.
Первую неделю будем плыть по течению. По вечерам
придется выходить на берег и разжигать костер. Когда
кончатся дорожные припасы, подстрелим серну или зай
ца. Если удастся, конечно. И если звери будут. Но Ами
кан говорит, что в тайге их тьма-тьмущая. Мол, если в
пень любой прицелишься — все равно в зайца попадаешь.
Заливает, поди.
В день, на который было назначено отплытие, рано ут
ром нас разбудил дядя Гуриуль. Пустынной улицей мы
спустились к реке.
— Смотрите, больше месяца не пропадайте! — сказал
дядя Гуриуль напоследок.
— Если в гостях понравится, может, и дольше задер-
ю