479 / 486
— И в тюрьме эти слухи были, — говорит Бикмурза. —
А еще говорили, будто прошлой зимой царь пострелял
много людей, что пришли к его дворцу просить хлеба...
— Неужто прямо и пострелял? И многих убили? —
встрепенулся Шингель.
— Да уж немало, коли народ-то всю главную площадь
да улицу запрудил. Это тебе не утламышская улица, а сто
личная.
— Ай, как жалко! Неуж сам царь стрелял?
— Ну, сам уж поди не стрелял — солдаты... Иль не
помнишь, Тухтар нам про это рассказывал?
— Вот и вы, ребята, идете в солдаты, — Тухтар обра
тился к рекрутам, — смотрите, как бы нам не пришлось
вас проклинать. Никогда не направляйте оружия против
таких, как мы...
Как раз в это время под окнами раздались шаги. Тух
тар подмигнул парням, и те, не сговариваясь, смы
лись из избы в мгновение ока. Через минуту они верну
лись, волоча под руки упирающегося маленького му
жика.
— Пустите меня, сам войду, — раздался недовольный
голос.
— Ха, пустите! А чего ж убегать пытался?
— Ба, да это же Кукусь! Никакой не Бирюк, а самый
настоящий Кукусь!
— Ишь, зверюшка ночная!..
— Ты чего ж это бросаешь молодую жену, а сам бро
дишь ночами под чужими окнами?
— Да говорят, Шербиге-то сама турнула его!..
— Ничего не турнула, — заоправдывался Кукусь, —
шел я улицей, гляжу — окна все светятся, вот я и поду
мал: не иначе как хозяин возвернулся. Здорово, Бик
мурза, — протянул Кукусь утлую ладошку.
Но Бикмурза и не подумал подать руку, более того,
сделал вид, что и не замечает стоящего перед ним Куку
ся. А тот еще постоял с застывшей протянутой рукой,
потом смущенно спрятал ее за спину.
— Нет, вы только взгляните на эту пропащую душу! —
возмутился Имет. — Он ему руку свою сует! Видать, у
него никогда и совести-то не было иль порастерял всю!
Вот и называй его после этого человеком!..
— Погоди, Имет, — остановил распалившегося това
рища Элендей, проходя вперед, — иль ты не знал, что
Кукусь давным-давно всякий стыд потерял?
— За что вы меня так, за что? — готовый пустить сле
475