346 / 392
— Раненый волк еще злее. Он уже не оберегает
свою жизнь, а, собрав последние силы, кидается на
тебя. Вот и фашист теперь такой. Мы ему хребет пере
ломили, ворвались в его логово. И он, как бешеный,
дерется за каждый дом; хотя и обречен, сдаваться не
хочет... Из-за этого нашим много крови проливать при
ходится. Но как бы фашист ни бесился, его дни сочте
ны, теперь ему не выжить!..- Помолчав, старик доба
вил : — День окончательной победы над врагом будет
самым счастливым нашим днем. Но за это счастье
нам приходится платить очень дорого — миллионами
жизней! Даже подумать об этом страшно... И я думаю,
люди никогда не забудут об этом и никому не дадут
начать другую войну... Я всей душой верю в это.
— Ах, только бы не было больше войны! Никог
да! — в тон старому Паулю сказала Ульга.— На кой
черт нужна она? Зачем народам губить друг друга?
Всем хочется жить. Всем хватает солнечного света!
Почему нельзя жить в мире и согласии?
— Ясно, что можно,— сказал старый Пауль.— Но
для этого многих надо взнуздать стальной уздой.
— Кого?
— Всех мироедов. Капиталистов, богатеющих на
войнах. Только им и нужна война. Больше никому!
Илле в то время находился на кухне. Ребята заду
мали в Октябрьские праздники поставить в школе
спектакль «Непокоренные». Илле должен был играть
командира. Он сидел и учил свою роль. Не просто
зубрил слова, а старался произносить их с чувством,
чтобы было убедительно.
Школьники поставили уже не один спектакль о
героях войны. Они выступали не только в своей деревне,
но и у соседей. О драмкружке «Нового времени» писа
ли даже в районной газете.
Аркашу в новой пьесе дали роль старосты. На са
мом деле этот староста только для виду был старостой,
а работал на Советскую власть, без конца обманывал
немцев, держал связь с партизанами, помогал им унич
тожать полицаев и других предателей. Аркашу эта
роль очень нравилась, и он знал ее текст назубок. На
репетициях у него особенно удачно получилось то мес
то, где он, напоив полицая, засовывает его в большой
мешок. Однажды, войдя в роль, он Кольку Герасимо
342