58 / 230
«и наперстков тебе больше не видать,
'они у того, кого я люблю. А вот и он.
В эту минуту, откуда ни возьмись,
прискакал на чудесном коне царевич,
подхватил жену Эдикана и увез. Эди
кан понял, что неверная жена подме
нила волшебные клубок и наперстки
на простые.
Опечалился он, горько и обидно
ему было. «Я ее из гроба поднял,—
думал он,— а она вон как мне отпла
тила».
Когда старушка давала Эдикану
чудесный шерстяной клубок, она еще
и наказывала вспомнить про нее, ес
ли будет трудно. Эдикан вспомнил об
этом и сказал самому себе:
— Была бы здесь бабушка, она бы
что-нибудь придумала.
И только он это промолвил — зна
комая старушка перед ним стоит.
— Что такой печальный, сынок? —
спрашивает.
Эдикан все ей рассказал.
— З а то, что ты, Эдикан, предал
смерти главного водяного черта, я
тебе по гроб жизни буду благодар
на,— сказала старушка.— Он был
самым страшным моим врагом, да
только осилить его сама я не могла.
Спасибо, сынок. А о неверной жене
своей не печалься. Куда она от тебя
ушла, пусть там и сгинет.
Тут в руках старушки появились
волшебный клубок и золотые наперст
ки, и она отдала их Эдикану.
— А еще я дам тебе белый плато
чек,— сказала на
прощанье
ста
рушка.—Только смотри, не потеряй,—
и исчезла, будто ее и не было.
Эдикан вызвал шерстяным клуб
ком чудесного коня, сел на него и
поехал биться с войсками царевича.
Большое было войско у царевича, но
Эдикан с помощью своих волшебных
солдат победил его.
Когда Эдикан вернулся домой, то
нашел там уставленый всевозмож
ными яствами стол. Чего только не
стояло на том столе: и еда, и питье
и пряники, и конфеты. На концах сто
ла стояли наполненные шербетом се
ребряные ковши. На одном ковше
было выбито: «Для Эдикана», на
другом: «Для Селиме».
Подивился Эдикан: откуда взяться
Селиме, если ее уже давно нет на
свете?! Подумал вслух:
— А как было бы хорошо, если
бы моя милая Селиме сидела за этим
столом вместе со мной!
И только он так сказал — отдер
нулась занавеска, которой была за
крыта дверь,
и
появилась перед
Эдиканом самая красивая во всем
свете девушка — его милая Селиме.
На ее плечах было то самое белое
покрывало, в котором видел ее Эди
кан в подводном царстве. А не узнал
тогда потому, что лицо Селиме было
закрыто.
Бросились они друг к другу в объ
ятия. Эдикан усадил девушку за стол.
— Неблагодарной оказалась цар
ская дочь,— сказала Селиме.—Ты ее
от смерти спас, а она за это тебя са
мого чуть не погубила... Ну да не
будем о ней говорить, не стоит она
того. Хочешь, Эдикан, я спою тебе
нашу песню?
И запела любимую Эдиканом пес
ню. Ее Селиме пела еще в их родной
деревне, пела в тот вечер, когда они
впервые поцеловались.
— Понравилась ли тебе песня,
Эдикан?— спросила Селиме, кончив
петь.
— Я готов всю жизнь слушать
эту песню,— ответил Эдикан.
Они взяли ковши с шербетом
и
выпили за то, чтобы всегда быть вме
сте и любить друг друта.
— А если мы будем до конца дней
своих любить друг друга, и наша
жизнь будет как эта песня,—сказала
Селиме.