Алендей, В. Ветер клонит травы

для человека большое счастье. Хочу я напомнить тебе одну

поговорку: от дома думкой лети далеко, а живи близко. Ни

когда не забывай ее, доченька.

— Не забуду, папа. Могу ли я твое слово забыть?

— И еще, Феттис, послушай меня. Душа у тебя — пу

точь-в-точь моя. Что мне нравится, то и тебе по сердцу.

Я знаю, любишь ты наш хмельник. Вот там и работай. Ко

нечно, учиться тебе надо... Но и после учебы хмель не бро

сай. Помни: если бросишь — меня насмерть обидишь.

— Не брошу, папа. Поверь, не брошу.

— Ладно, доченька, верю. А теперь иди, если тебе куда

надо. Я подремлю.

Феттис, еле сдерживая слезы, вышла во двор. На темном

небе сияли яркие звезды — и Большая Медведица, и созвез

дие Близнецов, и Девы. И лес, что тянулся за хмельником,

чернел как обычно. И в деревне разливалась гармошка, за

глушая чей-то веселый говор. Вроде все было спокойно и

привычно. Но душа у Феттис разрывалась. «Неужели беда у

нас на пороге? — шептала она.— Да нет, не может быть та

кого...»

Однако что поделаешь?.. Не все в жизни выходит так,

как нам хочется.

На следующее утро дед Федор без единого стона рас

стался с белым светом.

Умер дед Федор, и осиротел хмельник. Вроде бы чего

там не хватает. Т ак и чудится, будто разорили его и обокра

ли. А хмельник осенью и без того мрачный. Заунывно воет

под ветром шпалерная проволока. Над столбами проплывают

тяжелые хмурые тучи и исчезают за горой Тене... Вот так

оно и бывает. Уйдет из жизни человек, с которым сродни

лась твоя душа, и ты не находишь себе места. Куда ни по

едешь, куда ни пойдешь, а все только и думаешь об этом

дорогом твоему сердцу человеке. То и дело вздыхаешь и твер

дишь: «Пусть земля будет ему пухом». Пройдет немало вре

мени, пока ты успокоишься, пока боль твоя затихнет.

Сегодня в первый раз после смерти деда Федора на хмель

нике раздались голоса. С самого утра сюда возят удобрения

со станции. Виталий прикрепил к трактору «Беларусь» ог

ромный прицеп и с грохотом катит по самой середке шоссей

ной дороги. В прицепе — девчата. Здесь и Анна, и Марья с

Зоей. Трепещут на ветру их разноцветные платки. Лица