300 / 422
— Попробуй отказаться — сразу в штрафной лагерь,
где люди мрут как мухи,— добавил бывший жулик.
— Тогда почему вы не пошли к нам, в армию
Власова?
— А разве у вас гарантируют от смерти? — с ехидст
вом спросил воришка.— Мы хотим жить не только сего
дня, но и завтра. Хорошо вам, офицерам. Вы получаете
чины, награды, а мы только пули в сердце или осколок в
голову.
— Да , положение у вас, как говорится, хуже губер
наторского. Я вам сочувствую, но помочь не могу,— развел
руками Соколов.
Наступило тягостное молчание. Некоторое время пре
датели сидели опустив головы, потом переглянулись меж
ду собой.
— При желании вы могли бы нам помочь,— сказал
бывший кулак.— Скажите, как вы смотрите на исход
войны?
— Так же, как и вы,— неопределенно ответил Со
колов.
— Если бы это было так, вы не сидели бы здесь и не
вербовали нас в шпионы. Ведь после войны и нас, прово
каторов, и вас, власовцев, ждет расстрел или, в лучшем
случае, лишение свободы на четверть века...
— Напрасно вы смотрите на будущее так мрачно. Вот
увидите, мы победим,— заверил Соколов.
— Да , видим мы, как вы побеждаете,— презрительно
процедил кулак.— Скоро отступать будет некуда...
— А что вы предлагаете? Сложить оружие и сдаться
красным? Вам что, вы против своих открыто не воевали.
Можете, в случае чего, изобразить из себя невинных
жертв немецкого фашизма и после войны вернуться к род
ным и детям. А нас, власовцев, домой не пустят, сразу
поставят к стенке. Поэтому остается нам только одно —
продать свою жизнь как можно дороже,— вздохнул
Соколов.
— Домой мы тоже не собираемся. Социализм у нас
в печенках сидит... Но если бы вы согласились помочь
нам, может, мы нашли бы другой выход, подходящий не
только для нас, но и для вас, власовцев.
— Господин капитан, и правда, помогите,— слезно по
просил бывший жулик.— Мой отец говорил, что люди, го
ворящие на одном языке, должны помогать друг другу
не только в этой жизни, но и на том свете — в раю или
в аду, все равно...
296