301 / 422
— Никак не могу понять, чем я мог бы помочь вам? —
сказал Соколов, давая в то же время понять, что не прочь
выслушать их.
— Поклянитесь, что не выдадите нас, даже если не
согласитесь пойти с нами! — попросил кулак.
Соколов поклялся честью офицера РОА, и предатели
посвятили его в свои планы. Узнав о недавних победах
Красной Армии в Белоруссии и на Украине, предатели,
открыто или тайно сотрудничавшие с лагерной адми
нистрацией или с гестапо, почувствовали, что приближа
ется конец, и всполошились не на шутку. Среди них ока
зался бывший моряк-балтиец, участник многих загранич
ных плаваний. Он и предложил бежать в нейтральную
Швецию. С ним согласились тридцать три изменника и
выработали подробный план, согласно которому все они
должны были бежать из немецкого лагеря, затем органи
зовать фальшивый партизанский отряд и, пользуясь сим
патией польского народа к партизанам, при содействии
подпольных организаций Сопротивления добраться до
Балтийского побережья, захватить там либо катер погран
охраны, либо небольшое рыболовное судно и перепра
виться через море в Швецию. Осуществление плана з а
стопорилось из-за трудности побега. Предатели просили
власовского капитана под каким-нибудь благовидным
предлогом вывести их из лагеря и возглавить ложный пар
тизанский отряд.
Весь этот план Соколову сначала показался бредом,
но, поразмыслив немного, он понял, что предателям дей
ствительно остается только два выхода: либо склонить
покаянную голову перед советскими органами, либо искать
защиты за пределами Германии, куда не придет победо
носная Красная Армия. «Значит, от справедливого воз
мездия вы хотите укрыться под небом Швеции,— со зло
бой думал он, глядя на преступников.— Что ж, я помогу
вам. Только не бежать, а получить заслуженное нака
зание...»
— Опасное дело вы задумали, братцы'— покачал он
головой.— Конечно, под видом мобилизации в армию Вла
сова я легко мог бы вывести ваших товарищей из лагеря.
Но если среди них окажется хоть один негодяй и донесет
в гестапо, то и эти погоны не спасут меня от виселицы...
— .О, насчет этого не сомневайтесь! — горячо зашеп
тал кулак.— Выдать нас мог бы только большевистский
агент, а среди наших таких нет и быть не может, ведь на
совести у каждого не один десяток казненных антифаши
297