41 / 140
В одной деревне, которую они проходили, удалось
подсушиться. Тороватая хозяйка угостила их празднич
ным пивом и хотела было попотчевать пирогами, но де
вушки постеснялись взрослого сына хозяйки и быстро
отправились в путь.
Километров десять они проехали на попутной подво
де. А потом у Петушиного лога расстались: Нине надо
было идти дальше. Как ни приглашала ее Саламби к се
бе в гости, она не согласилась.
— Не обижайся, Саламби. Зайду на обратном пути.
А сейчас меня ждут дома.
— Ну, счастливо дойти, Нина!
У Петушиного лога взору открывалась деревня Са
ламби. Но сейчас за.туманом и густой сеткой дождя ее
не было видно. Только вступив в деревню, Саламби на
конец-то разглядела знакомые силуэты домов, ветряной
мельницы, старых ветел. Девушка от радости забыла и
голод и усталость.
Как хорошо явиться в родные места даже после ко
роткой разлуки с ними*
*
Матери не было дома. Она, вероятно, пошла в гости
к соседям. В жарко натопленной комнате Саламби еще
сильнее почувствовала усталость. Девушка умылась,
наспех поужинала и с книгой улеглась на кровать.
С улицы доносились голоса подгулявших односель
чан. Вот совсем близко раздались звуки гармони и при
тихли у самого дома. Девушка привстала, прислушалась:
«Неужели к нам? Но ведь никто не заметил моего при
хода». Она прошла в другую комнату и, не зажигая огня,
выглянула в окно.
На дороге напротив дома остановились трое: долговя
зый Павел Шамбулкин, приземистый Виктор Мурзаев
и Коля Семенов с гармонью.
Гармонь эту привез из армии Виктор. Звук у нее был
такой сильный, что на свадьбе или ярмарке ее легко
можно было отличить от других гармоней. Она звучала
на всю деревню. «Я не отдам ее и за два пианино»,—
хвастался хозяин.
Каким бы добрым ни был Виктор, а когда дело каса
лось гармони,— черствее черствого становилось его серд
39