64 / 392
— Понял,— ответил Ванюшка.— А к дяде Миколе
ты как попал?
Санька тяжело вздохнул и продолжил рассказ.
— А вот как... Нас погнали по шоссейной до
роге. Долго гнали... В деревнях на ночь загоняли в
сараи. Ну, точно как скотину. Наверно, с неделю мы
шли. Многие за это время умерли, а которые идти не
могли — тех пристрелили... И вот я думаю, мы им
надоели. Однажды утром вывели нас из сарая, в поле,
отобрали тех, кто был посильнее, и оставили, а осталь
ным сказали, чтобы разошлись по домам.
— А тебя? — нетерпеливо перебил Ванюшка.
— Меня тоже освободили, а только куда же мне
было идти? Я вернулся обратно в деревню, зашел в
крайний дом и попал вот к дяде Миколе. Меня на
кормили, расспросили, что -со мной случилось. Тетя
Грипина — это жена дяди Миколы,— когда я расска
зывал о том, как убили маму, все время плакала. Я пе
реночевал у них и утром собрался было уходить, но
они не отпустили меня. «Тебе же некуда идти, поживи
у нас, как-нибудь обойдемся, свой же ты, русский
человек»,— сказал дядя Микола. Тетя Грипина тоже
начала уговаривать, чтобы я остался у них. Я и остал
ся... Они были мне за родителей, и жил я у них как
дома.
— А своих детей у них не было, что ли?
— Был сын, на фронт ушел.
— А как же вы с дядей Миколой потом сюда
попали?
— А вот слушай... Я жил у них года полтора.
Дядю Миколу хотели отправить в Германию, а он
скрывался. А потом немцы сменились, и с отправкой
в Германию, вроде, как утихло. Дядя Микола вернулся
домой. Тут опять пришли за ним и приказали выхо
дить работать на завод, который немцы отремонтиро
вали и пустили в ход. До войны-то дядя Микола двад
цать лет слесарем работал, ну и пришли за ним. А он
не хотел работать и опять начал скрываться. Все
равно его поймали и отправили не на завод, а в тюрь
му. В дом пришли полицаи, забрали вещи, какие по
лучше, и меня тоже увели. Больше месяца мы проси
дели в тюрьме, а потом нас всех выгнали из камер и
пригнали вот сюда...
60