260 / 344
— Да в любую минуту. Я всегда на ферме,— Васса по
шла к двери и взялась за ручку.
— Нет, не здесь. У меня важный разговор, с глазу на
глаз. Надо встретиться.
Васса долго молчала.
— Твоя воля, встретимся,— наконец проговорила она.
— Тогда пойдем сегодня после работы вместе. Я буду
ждать тебя у ворот.
Кивнув, Васса скрылась за дверью. А Егор радостно
вздохнул, будто тяж елая ноша свалилась с его плеч. Он раз
вернул сверток. Пирог с капустой был еще теплый.
— Приятного аппетита! — в дверях показался дед Фи
лимон.
— Спасибо на добром слове.
Дед Филимон неторопливо снял свои большие рукави
цы, положил их на печь, потер заиндевевшую бороду и по
дошел к Егору.
— Слышал новость?
— Какую еще новость? — Егор перестал жевать и с бес
покойством поглядел на старика.
— Да вот на днях попутно заглянул я в правление. Была
там бабка Анисья. К председателю пришла. На чем свет
стоит ругала Павла Мустая.
— К ак же так? Ведь они-то с ним душа в душу были,—
удивился Егор.
— То-то и дело, что были,— покачал головой дед Фили
мон.— Говорит, целую неделю валяется у нее и пьет без
просыпу. Гони не гони, не уходит, и точка.
—
Так ведь она сама же его небось
и
спаивает.
— Какое там! Говорит, вдова Куракова ему приносит.
А бабка Анисья его даже кочергой огрела. Да только Павлу
хоть бы что. К ак глаза продерет, заводит свою песню. Мол,
так и так, никуда отсюда не тронусь, будь, дескать, бабка
Анисья, моей женой. Слышишь, Егор? — дед Филимон
фыркнул.— Это бабка-то Анисья!
— Ну и дела...— задумчиво отозвался Егор.
— Вот Анисья-то и взбесилась,— оживленно продолжал
дед Филимон.— Говорит, боюсь, пропьет все мое имущество.
Защиты пришла просить у властей да все про Мустая и вы
ложила. Он, оказывается, когда на конюшне работал, це
лыми мешками привозил к ней овес и ячмень. С перепугу
бабка Анисья твердит: хоть, мол, судите, хоть сажайте, а
только я не хочу при себе грех держать, мне жить недолго
осталось, семь десятков стукнуло...
256