18 / 154
ГЛАВА ВТОРАЯ
1
Александр Александрович Петров четыре месяца про
валялся в больнице с инфарктом миокарда. Когда он вышел
оттуда, то оказалось, что о прежней работе нечего и думать.
На медицинской комиссии ему прямо сказали: «Пора отдох
нуть, товарищ майор*. Но эта вежливая рекомендация про
звучала для него жестко: «Пора и честь знать...» Хотя, ко
нечно, майор Петров был не из обидчивых, но ему казалось,
что этот момент будет более торжественным. Как-никак
сколько лет отдал он работе в органах и надеялся, что за
служил более почтительное отношение к себе. А тут — от
дохнуть пора!
Правда, в родном коллективе к нему отнеслись не так
официально, хотя кто знает, что скрывалось за шутливыми
советами завести дачку и разводить пчел. Но четыре.хмесяч-
ное лежание в больнице, а главное — тяжелая болезнь и тот
роковой порог, через который он уже чуть было не пересту
пил, отдалили его и от товарищей, и от службы. И, попав в
положение человека, оказавшегося не у дел, Александр
Александрович Петров несколько растерялся. В магазине
его перестали замечать продавщицы, не говоря уже о ди
ректорах. Даже старые знакомые, которые, бывало, счита
ли за честь пожать ему руку, теперь просто не здоровались.
Трудно было смириться с этим. В райотделе он заикнулся
было о том, что чувствует себя прекрасно и что, мол, бое
вой конь давно ждет звука трубы. Но начальник милиции,
гораздо моложе его годами, сделал вид, что не понял его...
Перебирая бессонными ночами свою жизнь, он приходил
к выводу, что много времени упущено зря, а начинать новую
жизнь поздно...
Тоскливые, как слякотная осень, тянулись эти ночи без
сна, голова распухла от разных воспоминаний да мыслей.
Правда, ничего особенного и не вспоминалось. Это ведь
только со стороны кажется, что у следователя интересная
работа. Самое интересное было у Александра Александро
вича, пожалуй, в той истории, когда он, рискуя собственной
жизнью, обезвредил пьяного хулигана — отобрал обрез. Но
этот случай, который мог бы стоить ему жизни, вышел вро
де за рамки его специальности, хотя и был описан в газе
те под названием «Единоборство». Это событие стало в его
жизни главным, а бесчисленных расследований будто бы н
311