Ильбек, Мигулай. Черный хлеб

— Да не Нямась это, а лошадь Шерккея впереди! —

поправили его из первых рядов.

Народ весь встал в напряженном ожидании.

Рыжая лошадь на время пропала из глаз в низинке.

Однако к моменту, когда Нямась достиг этого места, она

уже взмыла на взгорок. Наездник был в белой рубахе.

Селиме смотрела на переднего всадника, не отрывая

глаз. Каждый раз, когда она слышала имя отца, выкри

киваемое из толпы, сердце ее замирало от сладкого пред

чувствия. Но как же так, ведь ни отец, ни Тимрук до сих

пор ни разу не участвовали в бегах?..

Тем временем рыжая лошадь, оставив всех далеко по

зади, врезалась в людской коридор. И вдруг в воздухе про

неслось, словно гром:

— Тухта-а-ар!..

Да, это был Тухтар на лошади Шерккея. Он приник к

телу лошади и, крепко держа поводья и не видя ничего

по сторонам, мчался вперед. Тухтар даже не заметил, когда

сорвал финишную красную тесемку и проскакал с ней

несколько метров. Наконец остановил лошадь и тихим ша

гом вернулся назад. Ему навстречу мчались серый и воро

ной жеребцы, за ними подтягивались остальные.

Такого поворота никто не ожидал. Но больше всех был

ошарашен Михаля Чумельке: ведь он ни на ноготок не

сомневался, что первым придет Нямась! Да Нямась и сам

сказал об этом, отправляясь на скачки... Ан вон как все

обернулось...

Тухтар направил потную, усталую лошадь к столу с

подарками. Бедняжка часто вздрагивала всем телом, и Тух

тар, успокаивая ее, ласкал за шею, гладил по крупу. Одна

щека у него была выпачкана в грязи, губы подрагивали,

на виске судорожно билась жилка, пальцы дрожали от

пережитого напряжения, но глаза сияли радостью и лу

кавством.

Он увидел Селиме... Девушка улыбалась и радостно

смотрела на парня, глаза ее влажно блестели...

— Чего уставилась? Вручай подарок! — подтолкнула

ее под локоть Мерчень. А Селиме и забыла совсем, зачем

она тут. Быстро взяв со стола самый большой сверток,

она протянула его Тухтару. И тут подоспел Михаля:

— Ты не торопись... постой... не торопись...

Тогда к столу решительным шагом направились Шерк

кей с Элендеем.

— Чего тебе еще? — смело подступил к Михале Шерк

кей, будто он сам и не кто иной выиграл скачки. — Моя