473 / 486
Ветер стебли тугие гнет,
Л ен отряхивает пыльцу.
Впереди нас чужбина ждет —
Слезы катятся по лицу...
Потом песню подхватили все разом:
Предстоящий путь непрост:
Толщ иной в иголку мост,
Взамен перил там нити,
А ну-ка перейдите...
И тут заплакала Хакиме. Ильдиер смотрит на девушку
и готов сам разрыдаться. Но он все же сдерживается, ус
покаивает подругу:
— Не плачь, Хакиме, не плачь. Не лей понапрасну
слезы — еще никто не стал чище, обливаясь слезами.
— На, нигде не оставляй от себя... И обратно приве
зи, — и, что-то зажав в кулаке, не показывая никому,
протянула парню Хакиме. Ильдиер, приняв подарок, тот
час развернул его и показал друзьям: это был бордовый
ендек с разноцветными шелковыми кистями.
— Спасибо, Хакиме, я никогда не забуду тебя... — слы
шится взволнованный голос Ильдиера. Он пытается сквозь
слезы улыбаться, а Хакиме смотрит на парня так, будто
хочет наглядеться на всю жизнь, и протягивает ему еще
один подарок:
— На вот, возьми и эти перчатки, — говорит она впол
голоса, — пусть они согреют тебя, когда ты будешь коле
сить по свету...
— Эх, Хакиме, да разве я замерзну, коль знаю, что
на свете есть душа, которая меня горячо любит!..
И снова слезы. Нелегко расставаться влюбленным...
— Дядя Тухтар! Дядя Тухтар! — это Исьливан. — Ты
знаешь, скажи: неужели нас тоже отправят к японцам?
— Куда бы вас ни взяли, дальше России, я думаю, не
повезут, — сказал Тухтар. — Послушайте, братья!..
Все повернули головы в сторону Тухтара, притихли.
— В солдатах таких парней, как вы, очень много. Я вам
сейчас прочту одно письмо, оно, правда, написано по-
русски...
— Письмо?
— Какое письмо? Кому оно адресовано?
— Его написала группа революционеров симбирским
рекрутам. Я прошу вас взять его с собой и прочитать там
русским парням...
Тухтар вынул из кармана листок бумаги.
469